Местами письмо моей невесты грешило неточностями, тем не менее, цельность и удивительная связность рассказа не оставляли сомнений в том, что всё вышеизложенное правда. Я понимал, что если что-то и исключалось ею из повествования или было намеренно искажено, то единственно с тем лишь, чтоб оградить меня от шокирующих подробностей.
«…Окружённый плотным кольцом слушателей, Секретарь Ассоциации вдохновенно разглагольствовал на темы малопонятные и труднодоступные для подобной аудитории, — писала Геката далее. — Он говорил о крайней нестабильности тёмного вещества во Вселенной, о коварной переменчивости зеркальных звёзд, а главное, о появлении каких-то таинственных космогонических импульсов, указующих на готовящийся ПРОРЫВ В ЦЕНТРЕ НАШЕЙ ГАЛАКТИКИ!
/Этот ПРОРЫВ, по его словам, мог потрясти основы Мироздания!!!!../
От прежней официальной сухости, к которой обязывало его положение, не осталось и следа. Всё произносимое лилось непрерывным горячим потоком, словно озвучивалось не сокращением голосовых связок, а усилиями некоей сердечной мышцы, отвечающей за патетику и темперамент.
Причина такой чрезмерной словоохотливости прояснилась чуть позже, когда, оставив недоеденный ужин, я решила пересесть поближе к важному ритору. Секретарь Ассоциации был сильно пьян и, похоже, не вполне отдавал себе отчёт в том, где находится и перед кем выступает. О причинах его опьянения можно было только догадываться. То ли его ловко подпоили местные пройдохи, надумавшие таким образом незаметно обчистить его карманы, то ли сам он на радостях, что досрочно выполнил задание Ложи, хватил лишнего, но речь его не прерывалась ни на минуту. Вдохновлённый чутким вниманием аудитории /бродяги слушали его с разинутыми ртами/, многоуважаемый Артофилакс неутомимо ораторствовал, с лёгкостью озвучивая все те чудовищные гипотезы и аксиомы, на соблюдении строгой секретности которых сам настаивал во время беседы с дедом.
Потом, как и следовало ожидать, он заговорил о наболевшем, то есть о том самом вороном жеребце с жёлтыми глазами рептилии, произведшем настоящий фурор на подмостках городских конюшен и нагнавшем немалого страху на конюхов. Тут в голосе Секретаря зазвучали грозные нотки уже хорошо мне знакомых пророчеств. Обрисовав в самых мрачных тонах очередное воплощение Дракона, /совпавшее, как назло, с Годом Чёрной Лошади/, он представил красочную панораму тех горестей и бед, которые в скором времени обрушатся на наши головы… Однако дело не ограничится набором всех обязательных катаклизмов, с которыми традиционно принято связывать появление Дракона, говорил он. Если б только они… Сейчас всё окажется намного страшнее и грандиознее. Не скупясь на краски, Секретарь набросал картину, в которую почти невозможно было поверить, и которую, мне думается, никто из присутствующих всерьёз не принял. Желтоглазый жеребец, по его словам, принесёт несчастье в первую очередь тем, что откроет врата самым невероятным и ужасным порождениям человеческой фантазии…
Последние слова многоуважаемого Артофилакса заметно расшевелили публику. Похоже, из всего сказанного эта тема была наиболее понятна и близка собравшимся. С момента появления в городе таинственного жеребца-мутанта среди населения расплодилось на этот счёт множество самых невероятных слухов, поэтому заключительный спич захмелевшего Секретаря вызвал у слушателей бурную реакцию. Не слишком обходительные в обращении, бродяги тут же осыпали оратора язвительными насмешками, всячески обсмеяв его пророческие теории. Какой-то местный остряк, недвусмысленно намекнув на очевидное намерение оратора оскопить желтоглазого жеребца, подсказал даже способ, как это можно сделать быстрее и проще. Шутка имела успех. Потом зазвучали другие остроты в том же духе, откровенно грубые и совсем уж неприличные.
Всё это задело Секретаря Ассоциации за живое. Стукнув кулаком по столу, он потребовал прекратить все шутки на этот счёт. А затем, возвысив голос, сообщил, что обычными средствами со Слейпниром всё равно не справиться. Любые способы его физического устранения безрезультатны и, более того, небезопасны для самих организаторов устранения, добавил он. Минувшей ночью, сообщил он, на жеребца уже будто бы было совершено покушение. Его, оказывается, пытались отравить, подсыпав яду в кормушку с овсом, да только ничего хорошего из этого не вышло.
… Знаете, чем закончилось дело? — говорил Артофилакс, мрачно ухмыляясь и обводя аудиторию испепеляющим взором. — Хотите верьте, хотите нет… Конь уничтожил своего отравителя. Да-да, он его съел! Подёнщик, которому поручили это дело, успел лишь склониться над кормушкой с пакетом отборного яду в руках, когда проклятый жеребец в один миг перекусил ему шею… А затем, когда тот упал, бездыханный, возле его ног, слопал беднягу целиком, не оставив ничего, кроме сапог и шляпы. Он пожрал его, как волк ягнёнка!!! Вот вам!!! Говорят, один старый конюх, оказавшийся свидетелем этой сцены, повредился в уме…"
Надо было видеть, что поднялось в зале после этих слов. «Ложь! Этого не может быть! Дурацкая выдумка! Глупая фантазия!» — зазвучало со всех сторон. Кто-то обозвал Секретаря «лошадиным мистификатором» и «конским рапсодом», а кто-то запустил в него варёной картофелиной. Возмущение было велико, правда, мне показалось, что взрыв негодования был вызван в первую очередь подспудным стремлением человека заглушить извечный страх перед необъяснимым. Люди, как правило, не желают слышать того, чего им не дано понять в силу их скудоумия и в чём сами они не хотят себе признаться. Мне кажется, Артофилакс тоже понял это. Сейчас ему, конечно, лучше было бы уйти — страсти вокруг накалились нешуточные! — но он не помышлял о бегстве. Гордый, бледный, невозмутимый, как-то странно протрезвевший, стоял он, скрестив на груди руки, и хладнокровно взирал на шумевшую в зале публику.
«Глупое стадо! Безмозглые муравьи! — произнёс, наконец, он с выражением невыразимого презрения на лице. — ВЫ так до сих пор и не поняли, кто вторгся в наш город?! Уже битый час я толкую вам о скрытых пружинах мироздания, битый час пытаюсь открыть ваши глаза на происходящее, но, судя по всему, напрасно. Ни одно слово разума не задержалось в ваших тупых головах!.. А знаете ли вы, например, что накануне появления в нашем городе этой желтоглазой твари, пожирающей людей, как лягушка кузнечиков, в созвездии Ориона вдруг исчезла знаменитая туманность Конская голова, и это открытие произвело изрядный переполох как среди Белых, так и Чёрных Астрологов?! А знаете ли, что туманность Голова Ведьмы в созвездии Эридана за последние несколько дней изменила своё положение, развернувшись анфас в сторону нашей Солнечной системы. Заявляю как Почётный Член Ложи Белых Астрологов — этот Слейпнир, это желтоглазое порождение ада в облике коня, окажется для нас настоящим Троянским Конём… Не забывайте, что мы с вами переживаем Год Чёрной Лошади. В этот год каждый конь может таить в себе скрытую угрозу, в каждом может скрываться дьявольская начинка. От любой лошади можно ожидать…"
Тут господин Артофилакс прервал себя на полуслове и с какой-то запоздалой боязливостью повернулся в сторону трактирного Коня. Он, видимо, вспомнил, что в зале, помимо людей, находится представитель лошадиного племени, пусть даже такой, суррогатный, сколоченный из плохооструганных досок, и как бы испугался, что слова его могут прозвучать оскорбительно для деревянных ушей. Но Троянский Конь был всё так недвижим, чванлив и монументален. Всем своим видом источал он всё то же неистребимо тупое и безжалостное самодовольство. Разве что стеклянные глазищи его засверкали чуточку ярче…
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.