05 / Зима в сердце (История Аглаи Охотской) / Jean Sugui
 

05

0.00
 
05

Не смей сводить меня с ума

И говорить что будешь мой

Не соблазняй меня зимой…

Я все разрушила сама

 

 

Вместе с октябрем город покинуло и тепло. Все чаще небо оставалось тоскливо-серым, и в этом сумрачном свете скупое золото поздней осени казалось поблекшим. Ветер становился все более пронзительным и холодным, а ночами шел дождь, переходящий в снег. Снег не таял, а превращался днем в слякотную кашу. Аглая слушала его шорох, лежа без сна, а по утрам выходила в туманную взвесь мелких водяным пылинок. Но она любила осень.

 

И только в сердце ее уже была зима.

 

Она все еще работала на Зимина, хотя ей все больше казалось, что охрана была не нужна ему. Она сопровождала его во всех поездках, связанных с бизнесом, присутствовала на всех переговорах, но ни разу не прибегла к активным действиям. Где-то в глубине души она подозревала, что нужна Зимину совсем не для охраны, а для того, чтобы просто быть в ее обществе. Несколько раз Роман начинал разговор о том, что для них еще ничего не кончено, но каждый раз Аглая переводила тему на что-нибудь другое, инстинктивно стремясь к сохранению раз уже выбранной дистанции.

 

К избавлению от боли.

 

И только иногда темными холодными ночами, слушая плач дождя, она вспоминала те времена, когда они были счастливы вдвоем и когда им больше никто не был нужен. Она вспоминала, и внутри все сворачивалось в тугой холодный узел. Сознание стремилось отгородиться от этого, уйти, забыть. И от нее так и веяло холодом, когда утром она ехала встречать Зимина. Теперь у него была другая жизнь, и в ней не было места для Аглаи Охотской.

 

Теперь у него была другая жизнь, но призраки прошлого возвращались вереницей воспоминаний, когда Роман возвращался домой, к своей жене. Даша была совсем другой, чем та, которую он любил. Добрая, хорошая, способная понять и простить, но другая и нелюбимая. И все чаще и чаще во сне он видел ту, сумрачную, которая отвергла его. И ныла изрезанная рука, своей болью не давая ему предать анафеме любовь, отвернуться от сладкого наваждения, грез о былом.

 

К непогоде, должно быть.

 

Аглая прекрасно чувствовала его состояние и никто никогда так и не узнал, ЧЕГО стоило ей сдерживать себя.

 

Контроль.

 

Их учили контролю над собой. Поэтому она так и не бросилась ему на шею.

 

Поэтому на ее лице не дрогнул ни один мускул, когда Зимин пригласил ее к себе, чтобы познакомить с женой.

 

Она настояла на этом сама, чтобы суметь превентивно просчитать опасность, которая может грозить Роману через его семью. В тот вечер Охотская не отправилась домой, как она это делала обычно, а поднялась с Романом к нему. Сердце бешено колотилось, и кровь снова отхлынула от мозга, угрожая ему гипоксией, но Аглая не позволила себе расслабиться. Перед дверью Роман вдруг взял ее холодную ладошку, сжал и ободряюще шепнул:

 

— Не бойся, все будет хорошо.

 

Она ответила так же тихо, чувствуя, что в этот момент они снова ВДВОЕМ, снова вместе, и нет больше никого, что сейчас он готов защитить его от любой превратности судьбы.

 

Дверь открыла Даша со своей стороны. Светло-русая миниатюрная девушка с серыми глазами и открытой улыбкой, в длинном как бы домашнем платье, на самом деле призванном подчеркнуть разницу между ней, женой успешного бизнесмена, и сотрудницей своего мужа, пусть и такой необычной специфики. Смерила ее изучающим взглядом и сказала:

 

— Здравствуйте, сэй Охотская. Проходите.

 

Она посторонилась, пропуская Аглаю в огромную прихожую. Аглая вошла, невольно оглядывая отделку и надежность двери. Здесь все было по высшему разряду. Сочетание дерева и более современных материалов и двойные двери, которые можно было вынести только вместе со стеной. Роман снял с нее кожаный плащ и повесил в шкаф-купе, замаскированный под огромное зеркало во весь рост.

 

— Рада с вами познакомиться, сэй Охотская. Мой муж много о вас рассказывал, — это снова Даша, улыбается еще ослепительней, но в серых глаза уже скачут злые искорки. Не ожидала увидеть, что ОНА будет обычной девушкой. Почему-то Даше представлялась такая дама-гренадер, с накачанными мускулами и некрасивым лицом.

 

— Я тоже рада, сэй Зимина. Ваш муж много о вас рассказывал.

 

Роман уловил скрытую усмешку. Ему стало неловко, но почему-то не за Аглаю, которая позволила себе колкость в адрес хозяйки дома, а за Дашу, чьи попытки подчеркнуть достаток и положение казались пошлыми в своей неприкрытости. Он ненавязчиво оттеснил супругу и сам обратился к гостье:

 

— Хочешь посмотреть квартиру, Аглая?

 

Она хотела. Она с самого начала предупредила его, что должна будет осмотреть его дом.

 

— Да, это было бы неплохо сделать.

 

— Даша, — Зимин повернулся к жене, — Накрывай на стол. Я покажу сэй Охотской, где мы живем.

 

Дашина улыбка стала натянутой. Она вовсе не хотела, чтобы Роман водил Охотскую один и не дал ей возможности снова ненавязчиво подчеркнуть разницу между ними двумя, но… пришлось согласиться. Она кивнула и ушла на кухню.

 

Аглая украдкой вздохнула с облегчением. Она чувствовала, что не нравится этой холеной красавице, и что эта неприязнь сродни той, которую испытывала Светлана. Догадка мелькнула в сознании, как яркий метеорит в ночной небе.

 

— Пойдем.

 

Роман взял ее за локоть и повел в гостиную. Едва за ними закрылись дубовые двери с наборными витражами, Аглая отняла руку и прошипела ему в лицо:

 

— Ты спишь со своей секретаршей.

 

Ее тон не оставлял сомнений в том, что она не спрашивает, а утверждает. Зимин хотел было возразить, но тут же подумал о том, как Аглая всегда различала даже самую малейшую ложь в его словах, и не стал отпираться:

 

— Со Светланой? Да. Я с ней сплю.

 

— Надеюсь, твоя жена ничего не знает?

 

— Нет, — но тут же поправился, — Думаю, что нет. А это имеет для тебя какое-то значение?

 

Он подумал, что она ревнует. А если ревнует, то…

 

— Это ДЛЯ ТЕБЯ имеет значение. Молодая жена и секретарша-любовница достаточно гремучая смесь, чтобы охрана начала беспокоиться. Вот я и беспокоюсь. Ты еще не забыл, что я должна тебя охранять? Нет? Ты должен был сразу мне сказать, чтобы я знала, откуда ждать опасность.

 

Зимину это в голову не приходило. Так же, как сейчас не пришло в голову, что все ее вопросы могут иметь профессиональное значение, и что голубой лед может оказаться самым прочным материалом в мире.

 

— Хорошо. Извини. Я должен был тебе сказать. Только пойдем дальше.

 

— Подожди, я должна посмотреть.

 

Охотская стала обходить гостиную. Подошла, в первую очередь, к окну. Второй этаж элитного двухэтажного дома. Огромная квартира, в которой окна выходят на обе стороны — на задний двор с гаражами и хозяйственными постройками и во внутренний двор с бассейном и центральным входом. Деревья кое-где перекрывали обзор, но все равно подходы отлично просматривались. На ухоженных клумбах уже лег снег. Аглая постучала ногтем по стеклу — те же пуленепробиваемые стеклопакеты, что и в офисе. Не оборачиваясь, она спросила:

 

— Есть кто-то еще?

 

Роман смотрел на нее и любовался плавными движениями и изгибами фигуры. Она стала суше, но не перестала быть такой же привлекательной, как и прежде. Он представлял на ней не этот полуформенный костюм, а домашнее платье, в которое была одета сейчас Даша, и длинные волосы, какие были у нее в школе, и даже ее жутковатый отрешенный взгляд. Эта, другая, должна была быть здесь хозяйкой, а не его милая жена. Он задумался и не сразу понял, что она спрашивает.

 

— Что?

 

Охотская повернулась и впилась в него взглядом.

 

— Я спросила, есть кто-то еще, кроме Даши и Светланы?

 

Ты, хотелось ему сказать. Только ты одна.

 

— Нет.

 

— Пойдем.

 

Они посмотрели еще кабинет, и даже их спальню, и везде Аглая находила руку другой женщины, что была теперь в его жизни. До сих пор она как-то отстранено думала о том, что Роман женат. Она не видела этого и того, как он теперь живет. Увидела, и фантом сердечной боли снова вернулся терзать ее. Четвертая комната была подготовлена к ремонту, и в ней Охотская задержалась дольше всего, разглядывая голые стены и думая о чем-то своем.

 

Даша позвала их к столу, и Аглая получила возможность увидеть последнее помещение. Огромная кухня была разделена пополам узкой стойкой, похожей на барную. В меньшей половине размещались все шкафы, разделочный стол, плита и мойка, а в большей стоял обеденный стол, сейчас красиво сервированный на троих. Они сели. Роман открыл вино и хотел было налить Аглае, но она отказалась, сославшись на то, что ее рабочий день еще не закончен и нужно будет садиться за руль.

 

Вместо вина она пила минеральную воду и ела качественную еду, которую никогда не смогла бы приготовить сама. Даша напрасно стремилась подчеркнуть свое превосходство — Аглая видела и чувствовала это сама. Все здесь говорило ей о той жизни, которой у нее никогда не будет. У нее хватило бы денег на поддержание подобного уровня, но в одиночестве ей это просто не было нужно. С осознанием собственной смертности многие вещи потеряли смысл, а многие обрели его. Аглая наслаждалась сейчас самой жизнью, и ее проявлениями.

 

Тон светской беседы задавала Даша, но Охотская исподволь расспрашивала ее о том, что было интересно ей самой с точки зрения безопасности Зимина — о родственниках, о друзьях, о тех местах, где она бывает, и людях, с которыми она общается. Даша отвечала охотно, не видя в этом никакого подвоха. Роман все больше молчал, невольно сравнивая двух женщин, сидевших сейчас за его столом — ту, которую любил он, и ту, которая любила его.

 

Они были совершенно разные, даже внешне. И он никак не мог взять в толк, как же он был слеп, что женился на девушке, так не похожей на Аглаю. А, может, это и было его спасением — не видеть, не вспоминать… чтобы и намека не было на прошлое, на женщину, причинившую ему боль. Он ловил сейчас на себе взгляды Аглаи, и ему казалось, что ничего еще не кончено, что все можно вернуть, стоит только им понять друг друга. Даша продолжала и продолжала щебетать, а они смотрели в глаза друг друга, и не могли оторваться, ведя свой собственный разговор — без слов, одними мыслями и чувствами.

 

Перед кофе и десертом Зимину позвонили, и он, извинившись перед дамами, ушел в кабинет, чтобы переговорить без посторонних ушей. Две женщины остались наедине. Они сидели друг против друга, такие разные. Любившие одного человека. Даша улыбалась чему-то и решила нарушить тишину первая.

 

— Значит, вы охраняете моего мужа?

 

Последние слова она особенно подчеркнула голосом. У нее был приятный голос, но несколько высоковат, и это резало Охотской слух.

 

— Да, насколько это возможно.

 

— Но вы такая… такая хрупкая.

 

— Ничего, мне это не мешает.

 

Аглая улыбнулась, но глаза так и остались темными зеркалами, и от этого по коже Даши пробежали мурашки.

 

— Вы, наверно, такая мужественная и сильная, раз выбрали эту профессию.

 

Даша продолжала улыбаться, но в ее словах Аглая уловила фальшь и настороженность.

 

— Знаете, про вас и моего мужа ходит очень много слухов. Например, про вас говорят, что вы — его любовница.

 

По скулам Охотской прокатились желваки, выдавая волнение, но Даша ничего не заметила. Аглая подумала, что эта девочка либо очень хитра, либо очень наивна.

 

— Вам солгали.

 

— Да… теперь я вижу, — Даша перестала улыбаться, — Я знаю про вас, кто вы. Я нашла ваши письма. Случайно.

 

Письма? Неужели те письма, которые она писала ему из училища? Неужели он сохранил их, и эта глупая дурочка нашла их и прочитала? Это объясняло и ее тон, и некоторые косые взгляды сначала на Романа, а потом на нее, Аглаю. Роман прокололся со Светочкой, с этими письмами… где еще?

 

Охотская молчала.

 

— Вы сами отказались от него, а теперь уже поздно. У нас будет ребенок, и вам больше нет места в его жизни.

 

Ребенок? Так вот для чего понадобилось делать срочный ремонт — комнату перестраивали в детскую. И Зимин не сказал ей об этом тоже…

 

— Не бойтесь, сэй ЗИМИНА, вашему семейному счастью ничего не угрожает.

 

— Надеюсь, что так это и останется.

 

Аглая ответила, не задумываясь:

 

— Останется.

 

Тут и Роман появился, весь такой деятельный и активный.

 

— Как вы тут, девочки?

 

«Девочки» дружно ему улыбнулись, но остаток вечера прошел скомкано и поспешно. Сразу после кофе Аглая засобиралась домой, упирая на то, что уже поздно, а ей еще нужно что-то сделать. Уже в дверях, прощаясь, Даша произнесла:

 

— Рада была знакомству, сэй Охотская. Хорошо запомните то, что я вам сказала.

 

Аглая кивнула и тихо ответила:

 

— Я запомню, сэй ЗИМИНА.

 

Роман пошел проводить ее хотя бы до машины. Она отказывалась, но он настоял. Они спустились вниз и сели в салон. Аглая вытащила сигарету и закурила, глядя в окно. Сердце бешено колотилось, и несколько раз изображение перед глазами начинало плыть. Она думала, что легко может отключиться сейчас, и боялась этого. Зимин заметил, как она побледнела после разговора с Дашей наедине, и спросил сразу, без предисловий:

 

— Что она сказала?

 

Аглая ожгла его взглядом

 

— Что я — твоя любовница. Что она знает про то, что… было между нами. И что я должна оставить тебя в покое.

 

Зимин вспыхнул бешенством. Пальцы сжались в кулаки. Потом открыл рот и снова закрыл. Каков был вопрос — таков и ответ.

 

— Черт возьми! Она не должна была… Прости. Пожалуйста, прости.

 

— Она всего лишь боится тебя потерять.

 

— Это не оправдание для нее. У нее нет права тебя оскорблять.

 

— Ничего, — Аглая заговорила тихо, успокаивая его своим голосом, как только она одна умела это делать, — Я это пережила. Любая женщина будет сражаться за своих детей и за своего мужчину.

 

Почему же ты этого не сделала?! Хотел спросить, но слова умерли на губах горьким привкусом полыни, так и не успев родиться.

 

Она уже сгорела на своей войне. Мирная жизнь тяготила ее постоянным адреналиновым голодом, но сражаться уже не было сил. Их осталось только на то, чтобы жить. Но все эти годы…

 

— Аглая, милая… все эти годы…

 

Она не дала ему договорить.

 

— Не надо. Уже ничего не вернуть — время не повернуть вспять. Не надо жалеть о том, что было. Или чего не было.

 

— Я…

 

Она стремительно закрыла его губы холодными трепетными пальцами. У Зимина потемнело в глазах от ее прикосновения. Он вспомнил, как целовал ее, и по телу прошла дрожь. Не соображая, что делает, он прижал ее руку к своим губам.

 

Ее бросило в жар. Мир куда-то делся, и они остались только вдвоем. Невольно сорвалось:

 

— Ромка, я…

 

Но Охотская перебила себя. Не стоило жалеть о том, чего не было. На миг ей показалось, что все вернулось, стало, как прежде. Всего лишь показалось. Она отняла руку и молча отвернулась к окну. Глупое сердце сжалось от нахлынувшей невыносимой боли, отказываясь подчиняться разуму.

 

Зимин тихо произнес:

 

— Прости меня.

 

Она посидела так еще секунду, приходя в себя, а потом повернулась, снова воздвигая между ними невидимую стену.

 

— Я думаю, что имеет смысл прервать мой контракт с тобой.

 

— Ты хочешь покинуть меня?

 

Нет. Она не хотела. Он увидел это на самом дне ее безмятежных глаз.

 

— Загляни в свою душу, Аглая, и скажи, что хочешь покинуть меня.

 

— Так будет лучше.

 

— Для кого? Ты ведь не знаешь, как я жил все эти годы.

 

— А ты не знаешь, как жила я.

 

Он не знал, потому что думал, что она мертва.

 

— Все эти годы…

 

— Не говори мне ничего. Я не хочу знать. Ничего не хочу знать про тебя.

 

Зимин осекся на полуслове. Возможно ли, что они стали настолько разными? И сам себе ответил: возможно.

 

— Я попрошу тебя только об одном. Оставайся со мной, пока можешь.

 

Аглая помедлила с ответом. Ее разрывало надвое: хотелось уйти и остаться.

 

Уйти навсегда.

 

И остаться тоже навсегда.

 

— Хорошо. Я останусь. Пока останусь.

 

Но где-то очень глубоко в тайниках своих сердец они оба знали, что это ненадолго.

  • Голосование / Лонгмоб «Мечты и реальность — 2» / Крыжовникова Капитолина
  • Напрямик / Карманное / Зауэр Ирина
  • Ты был со мной... / 1994-2009 / scotch
  • 11.Dance Movement / Заключённый или маленькие уроки жизни / Winchester Санёк
  • Тайна заповедного леса / Fantanella Анна
  • Клёпа Потусторонняя (Framling) / Лонгмоб "Байки из склепа-3" / Вашутин Олег
  • Светлячок / Так устроена жизнь / Валевский Анатолий
  • Итоги / Лонгмоб «Когда жили легенды» / Кот Колдун
  • F.A.Q. / Казимир Алмазов / Пышкин Евгений
  • Репетиция / Горькие сказки / Зауэр Ирина
  • Мобильное счастье / Хрипков Николай Иванович

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль