Глава 54 Волк волку - человек.

Огонь жадно гудел, хрустя деревянной отделкой. Дым заполнил четвертый этаж и постепенно заползал на третий.

Как в каком-то нелепом анекдоте, оборотень, кентавр, бывшая княжна и охотник застряли на пролете третьго этажа и думали, как им выбраться из горящего здания и не попасться большому страшному оборотню. Влад прикрывался чешуйкой, боясь что его промежуточная ипостась местами может шокировать единственную девушку в их чудной банде.

Он зря опасался. Шокировать Гарю больше чем уже, было невозможно. Сидя на ступеньках и вцепившись в волосы, она смотрела в никуда. Там на ее глазах вновь и вновь умирал Аресий, каждый раз глядя на нее с ужасом и мольбой. Еще один неспасенный на ее совести. Еще одни похороны в огне.

— Да поставь ты эту штуку уже! — шепотом негодовал Север, боясь случайно коснуться чешуйки, которую оборотень все время подкидывал, пытаясь удержать в лапах.

— А? — рассеянно отозвался Влад. Голос в голове или где бы он ни был, не унимался, уговаривая пойти к воде и принять дар. — А, да.

Он поставил пластину на пол, прислонив к стенке, и стало в разы тише. Выдохнув с облегчением он обратился в волчка. Это удавалось ему так же просто, как сделать из пальцев фигу, словно он всю жизнь только и делал, что перевоплощался туда-сюда.

— «Где Татий сейчас?», — поинтересовался он.

Север, не заглядывая через перила, обратился к своему дару. Обновленное чутье не только нашло Татия, но и столкнуло лоб в лоб с его яростью. Охотника передернуло, когда огромный седой волк будто бы посмотрел прямо на него.

Татий долго мучился с Лютомиром, рвал его на части, пока тот, впав в безумие от боли, наконец не попросил Змея о смерти. Возбужденный кровавой расправой и довольный, будто Змеев дар уже у него в руках, старый оборотень, хромая от усталости и ревматизма, поднимался по винтовой лестнице.

— Внизу где-то, — судорожно выдохнув, наконец, ответил Север.

— «Спасибо, кэп», — вздохнул волчок.

— А других выходов нет? Гаря, — Север посмотрел на сестру. — Гарь!

Гарья, услышав свое имя, резко выпрямилась и запоздало опешила от непринужденного обращения. Будто между ней и братом не было никакой ссоры, и он не бросал их с мамой в деревне, и на свадьбе ее не опозорил. И как будто в ее комнате несколько минут назад ничего не произошло.

— Откуда мне знать?!

— А чем ты тут месяц занималась? Халву жрала?!

— Не твое дело! Если так хочешь выйти, вон окно!

— "Блин. Щас бы халвы...".

— Кстати, может, в окно вылезем? — поддержал Север идею сестры, проигнорировав голодную ностальгию оборотня. — А? Слыш, волк-клювом-щелк.

Влад даже не стал комментировать. Только посмотрел на него, мол, пока пропеллер себе не отрастишь, с такими предложениями ко мне не обращайся.

К тому же он примерно понял что делать, а именно — что-нибудь. Чем дольше мнешься и раздумываешь, тем страшнее становится. Он снова встал на задние лапы, а передними сгреб неудобную пластину.

— Нау лисын ту ми вэри кэрифули, — по-терминаторски начал он, успешно завладев вниманием не понявшей ни слова компании. — Выходите через полминуты, как я выманю деда. Йур, проводишь их в безопасное место?

— Ладно, — растерянно ответил жеребец. — Но как ты с ним один спřавишься?

— А киньте в него этой штукой? — Гарья кивнула на чешуйку.

Север поднял брови, одобряя идею.

— Я… не хочу его убивать, — неуверенно возразил Влад.

— А он хочет, — напомнил Север. — У него вся пасть была в крови, он уже кого-то погрыз. И он только что убил Лютомира.

— Ты прав. Но я не смогу. Давай ты. Ты ж охотник, убийца чудовищ, — предложил Влад, протянув Севру чешуйку.

— Осторожней! — шарахнулся он, чуть не оступившись с края лестницы.

— Нет? Так вот и не рассказывай мне тут. И вообще. Я придумал. Вы его отвлечете, а я прошмыгну.

— Хм. Уверен, что пока он будет нас доедать, тебе хватит времени?

— Да все будет нормально. Вы его только чуть-чуть задержите. А потом можете отпустить. Он же старый, пока ковыляет за мной я уже буду далеко.

— Стойте, а что вы собрались делать с этой штукой? — спохватилась Гарья.

— Понесу к Змею. Как Фродо с кольцом на гору Арарат или как ее там, — сам с собой нервно посмеялся Влад.

— Но как же…? Ты разве не хочешь занять место князя?

— Ага, а ты с ним рядом на трон сядешь, — глумливо поддержал ее мысль Север. — Какая разница, правильно? Зря, что ли, короновали?

Гарья его остроумие не оценила и со злости по привычке пихнула брата локтем от всей души. Север не успел даже схватиться за перила. Взмахнул руками и с грацией летучей мыши на каблуках прошел задом несколько ступеней, а с остальных повалился, распластавшись на полу лестничной площадки.

— Ты там нормально? — поинтересовался Влад, попутно бросив на Гарью осуждающий взгляд.

— Ага, — машинально простонал Север, садясь. — Просто немного отвык от такого...

Заметив что-то боковым зрением, он медленно повернул голову и скосил взгляд во мрак лестницы второго этажа. В тусклой багровой дымке были видны два красных глаза и седой горб холки.

Север мгновенно развернулся и сделал выпад ногой в сторону оборотня. За нее волк и схватился, шустро потащив охотника вниз по ступеням. Татий волок его к купели, зная, что Влад как миленький побежит за своим ненаглядным охотником и обменяет на него чешуйку. Черт с ним, с Чистым, сойдет и Змееград. Остаться без дара вообще — недопустимо.

— Пустите его! — попросил Влад, ковыляя следом.

Вцепившись в добычу, так отчаянно упирающуюся и хватающуюся за любой косяк, Татий только ухмыльнулся, оголив дальние желтые зубы. Но вдруг вместо легких быстрых шагов услышал тяжелый стук копыт. Оборотень выпустил из пасти ногу, вскинул голову и взвизгнул когда на него, перепрыгнув охотника, обрушился кентавр.

Досталось не только ему. Задним копытом Йур случайно придавил Севру ногу.

— Давай! — крикнул Йур.

— "Сев, с дороги!"

— Да как я тебе..., — он бросил попытки убрать лошадиную ногу со своей и просто откинулся на спину пропуская Влада.

Волчок с чешуйкой в зубах прыгнул прямо по его животу, потом через кентаврий зад и исчез во мраке первого этажа.

Татий рычал, рвался и кусался, буквально прогрызая себе путь на свободу. Йур в ответ бил его кулаком по носу и по голове, но старому волку удалось вывернуться из-под него.

Вывалившись на лестницу, оборотень, поджимая переднюю лапу, тут же развернулся, чтобы растерзать обидчика. Но передумал, видя, что кентавр, несмотря на укусы, встал, бьет копытом и пышет не меньшей яростью, чем он. Волк оскалился, тем самым обещая поквитаться позже, и отступил во тьму.

***

Пошел мокрый снег с дождем. Огонь на улицах и домах медленно и неохотно съеживался. Пересмешники, словно получив приглашение к столу, набросились на мертвые и спящие под действием сонных дротиков тела. Влад старался на них не смотреть.

— Их можно спасти. Иди к воде и прими мой дар. Никто больше не будет страдать, — нашептывал голос Владу в самое ухо, пытаясь сойти за его собственный.

Внушаемые мысли казались Владу привлекательными и разумными. Как хорошо было бы сейчас принять дар и никуда не идти. Он так устал от этой беготни, физически и морально. Слишком много событий для него за день, за последние несколько недель. Слишком много последствий. Слишком много сил потрачено.

Нет. После всего пережитого он не мог позволить себе все бросить. Дар Змея — опасная игрушка в неумелых руках и вечное яблоко раздора. Его нельзя оставлять.

Хотя вернуть будет тоже проблематично.

Тяжелая пластина мало того что оттягивала челюсть, так еще и цеплялась за ветер, норовя вывернуться и шлепнуть по голове, либо попасть под лапы. Мокрый снег крупными кусками лепил в морду, заставляя щуриться. Влад толком не видел, куда бежит и не помнил дороги. Животный инстинкт услужливо вел его к городским воротам той же улицей, по которой Ивар вез его сюда.

Пересмешники на пути почему-то разлетались вороньем, бросая добычу. Зато сзади послышался хриплый рык пополам с одышкой.

"Все-таки увязался", — огорченно подумал Влад, оглянувшись на хромающего седого оборотня. — "Прет как паровоз. А все старым прикидывался".

С последним усилием, волчок ускорился и оторвался от погони. Однако впереди ждала новая подстава — толпа Татьевых сторонников.

«Ну, все, пан или пропан» — невесело усмехнулся про себя Влад, и, сжав челюсти и мохнатые «булки», почесал прямо через толпу. Тролли, фавны и русалки двинулись на него, но так и не смогли бросить ни одну сеть. Остановленные неведомой силой, они обескураженно замерли и расступались перед волчком. Они не могли даже швырнуть в него камень. Их парализовало, как Влада тогда перед Лютомиром. Дело в чешуйке? Возможно, если Влад теперь частично ее владелец, то и Татия нечего бояться.

Ворота снова были закрыты. Но они не должны были стать препятствием. В первый раз Влад через них уже убежал и вряд ли с того времени сильно растолстел. Но в тот раз у него не было при себе багажа.

Проклятая кругляха не пропихивалась, какой стороной ее не прикладывай. Влад ощущал себя попугаем пытающимся воткнуть фигурку со звездочкой в дырку для месяца. Теперь ясно, откуда взялось выражение «Ни в какие ворота не лезет». Оборотень перестал тыкаться наугад и осмотрел герсу. Семью клетками выше ряд между прутьями был больше. Влад полуобратился и полез на решетку.

Толпа нечисти воинственно оживилась, приветствуя старосту как последнего бегуна в марафоне.

Старый опоздал. Чешуйка уже провалилась, со стуком упав на мостовую по другую сторону ворот. Влад полез в эту же дырку, но не успел. Его схватили за хвост и грубо сдернули с ворот, отшвырнув в сторону, точно кота с занавесок.

Большой седой волк выплюнул клок черной шерсти и двинулся к Владу, замершему в ожидании. Верхняя губа волчка дрожала в неуверенном испуганном оскале. Рядом с трепещущим от страха сердцем едва теплилось несмелое рычание, больше похожее на храп хомячка.

— «Куда это ты собрался? — обычный старческий голос с трудом вязался со свирепым обликом. — "Мы так не договаривались. Я тебя пригрел, накормил, научил. И вот как ты меня благодаришь?»

— «Я не хочу, чтобы с Чистым случилось то, что было здесь».

— «Ты зря равняешь нас с людьми. Я распоряжусь даром умнее и справедливее. И собираюсь позаботиться обо всех одинаково. Ведь ничто человеческое мне не чуждо. Как и тебе. Мы можем превратить Чистый в рай на земле. Слышал такое выражение?».

— «А вы слышали про Страну Дураков?», — спокойно ответил он, неотрывно следя за каждым движением старого.

На секунду он скользнул взглядом за его спину. Там, за стеной снега появилась птица с женским ликом; села на подставку для факела и сложила крылья. Влад с трудом сдержал волчий рефлекс склонить голову на бок. Татий обернулся посмотреть, что там заметил Влад, и ухмыльнулся.

— «Птица Сирин. Видишь, плохой знак. Отступись, щенок. Ты не доберешься до Змея. Откуда тебе знать, что он возьмет ее обратно? Скорее всего он просто убьет тебя. Подумай. Мы еще можем договориться».

— «Я подумал».

Стараясь не трястись от страха, Влад пошел к воротам, надеясь, что старый достаточно устал и измучен болью сломанной лапы, чтобы подумать и сдаться. Тогда, возможно ему еще позволят вернуться. Не на место старосты, но хотя бы в деревню.

— Плохо подумал!» — отрезал Татий и бросился на Влада.

Сцепившись, они ударились о ворота, стряхнув с них едва налипший снег, и покатились по снегу. Ошарашенная толпа, толкаясь, бранясь и охая, поспешно уходила с пути бело-черного клубка первобытной ярости. Свирепый клокочущий рык смешался с болезненным визгом в леденящую кровь грызню. На снежной слякоти расцветали алые брызги крови.

Влад дал внутреннему зверю полную волю, словно наблюдая за битвой со стороны. Ему было так страшно, что он искренне удивлялся, почему все еще жив, как умудряется избегать смертельных укусов и где находит ловкости и сил рвать чужую шкуру. Везение не могло длиться вечно. Сейчас он оступится, подставится, и ему точно конец. С секунды на секунду. Сейчас.

Клубок сцепившихся оборотней разбился о перевернутую каменную чашу с цветами. Влад упал на бок, но быстро перевернулся на брюхо, повернул голову к врагу и словно в замедленной съемке смотрел, как огромный седой волк в алых брызгах снега разворачивается к нему и раскрывает окровавленную пасть.

Послышался тугой щелчок. Старый оборотень дернулся, вытянул лапы в мощной судороге и завалился на бок, точно обморочная коза.

Волчок, выйдя из ступора, отпрыгнул от Татия как от чумного и, настороженно съежившись, смотрел как тот мелко подергивался.

— Влад! Эй! — к оклику добавился свист.

На почтительном расстоянии от волчка стоял Элексий. Влад уже знал, что парень играет на стороне Чистого, но обида за сцену с отваром не прошла. Правда, теперь вспоминать было неуместно и стыдно.

— «Неплохо ты его заземлил», — как можно более непринужденно похвалил Влад.

— Ого! Это ты говоришь? Ничего себе! Я тебя слышу! — обрадовался Элексий, опустил лук и подошел к волчку. — Н-да. Успел тебя старый покусать.

Влад в самом деле напоминал вехотку попавшую под газонокосилку. Где-то недоставало шерсти, где-то налипли белые клоки, кончик надорванного уха висел, что называется "на соплях", придавая волку дурашливый вид, и хвост торчал ободранной метелкой. После драки тело все еще била немая дрожь. Чувствительность возвращалась медленно, и в первую очередь болью обожгло открытые раны, которые лизал сырой снежный ветер. Уже потом тупой пульсацией проступали синяки и ушибы.

Влад покивал и молча похромал к воротам.

— Стой! Ты что так и пойдешь?

— «А что мне ждать, пока этот встанет?» — он кивнул носом на Татия.

— Это случится нескоро. Видел, как его шарахнуло? Это мне Хафён такие стрелы придумал, — сбивчиво затрещал Элексий, а потом оглянулся и крикнул в толпу. — Ну, иди сюда, не кусается он! Если бы он собирался побыстрее, а не как девица на бал, мы бы раньше успели.

— Мы и так уфпели!

Толпа смущенная потерей предводителя рассеянно топталась, не решаясь ни напасть, ни уйти. Навьи существа расступились, и Влад увидел как шестирукий упырь, почему-то по пояс голый, но с сумкой через плечо слез с единорога и посеменил к ним.

— Не смотри на меня так. Я тебе фла никогда не фелал. Только нафему любимому князю, — упырь повернулся голой спиной, на которой все место занимал шрам в виде раскорячистой руны. — Видиш? Я не мог покидафь фвой «кабинет», пока старый пердун был жиф. Мофно сказать, был запефятан, как ты. Теперь мы оба фободны. Я фебя офободил, а ты меня.

Пока ученый болтал, Элексий успел на скорую руку обмотать волчку тряпкой хотя бы укушенную до мяса заднюю лапу.

— Влад, скажи ему, чтоб не идиотничал. Этот дурак в Чистый собрался. А тут он нужен больше. В деревне умных не любят, по себе знаю. А городу рукастые таланты нужны, особенно сейчас.

— Да в гробу я видел этот город. На полфага к нему не подойду! — плюнул ученый. — Но снафяла кое-фто отдам. Фпопыхах, правда, фобрал.

Хафён достал из сумки связь ремешков с двумя большими карманами.

— В этом немного еды и жар-ффет. Второй для чефуйки.

— «Это очень кстати!» — одобрительно отметил Влад.

Хафён заулыбался и даже порозовел.

— Видишь? — горячо поддержал Элексий. — Это же гениально! И он еще уехать собрался!

— «Вали отсюда к чертовой матери», — заговорщицки посоветовал Влад Хафёну и юркнул через решетку в арку.

Там встал на задние лапы и нацепил поданную "упряжь".

Чешуйка вошла в карман наполовину, но не выпадала. Ее уравновешивал второй карман, с едой. Все это крепилось застежками на животе и груди, с которыми пришлось повозиться, грубые лапы ограничивали мелкую моторику. Влад вернулся в форму волчка и поерзал, привыкая к жилетке. Неудобно, но лучше так, чем нести здоровую пластину в зубах.

— "Да, кстати. Там во дворце Севка с сестрой и кентавром. Им нужна помощь".

— Подберем, — пообещал Элексий. — Только сам возвращайся. Ты мне еще за пикачу не пояснил.

Влад хохочущей гиеной пустился через проездную арку.

В конце тоннеля он резко остановился, развернулся, задрал морду к потолку и завыл.

У его голоса не было ничего общего с жутким голодным стоном, который город услышал ранее. И это был не просто условный сигнал для поселковых, что чешуйка найдена и можно возвращаться домой. Мелодичный, озорной тенор, словно звук горна, оповещал город о конце страшной ночи, веля каждому услышавшему отбросить страх и поднять голову.