Акт I

АКТ I

НИК

Двери лифта открылись передо мной. Я вышел из него в окутывающую темноту ночи. Ветер донёс до меня запахи ночного леса. Запах сосновой хвои, прелой листвы, спокойствия и тешены. Да, у тешены есть запах, он помогает мне взбодрится перед работой. Основная работа всегда начинается ночью, когда неведанные твари выползают из своих нор, а человеческое воображение обостряется до придела. Я работаю ночью, это моё время.

Меня зовут Ник, я директор безопасности в научно-исследовательском комплексе Корпорации Вышка №15 или просто Вышка, как её принято называть здесь.

Я как обычно поднялся на вершину обзорной площадки, расположенной высоко над лесами, чтобы подышать свежим воздухом. Этот небольшой ритуал я провожу уже шесть лет, ровно столько сколько занимаю эту должность. Здесь, на обзоре стоят двое дозорных, высматривающих с помощью биноклей и термовизоров нарушителей. Заметив меня они будничным жестом отдают мне честь, я киваю им в ответ. Ненавижу эту мурштру, я бы предпочел поздороваться с ними как обычный человек, но субординация должна соблюдаться, я выше их, я добыл эту должность проливая кровь и нам не о чём говорить.

Я поднимаюсь на парапет, расположенный выше основной наблюдательной площадки. Металлические ступеньки издаю лёгкий гул от моих шагов. Как много раз я это проделывал. Я подхожу к перилам парапета, и ставлю чашку с горячим кофе которую принес с собой на них. На перилах уже образовалось круглое коричнево-ржавое пятно, от моих чашек. Две из них погибли, упав от сюда вниз. Но уже много лет ни одна из них не падала.

Кофе еще очень горячий, чтобы получить удовольствие от его употребления. Пока он остывает, я смотрю в даль, опершись на перила. Они ещё не до конца остыли после теплого дня. Солнце только что скрылась за горизонтом. И небо теперь усыпано огромным количество ярких и холодных звёзд.

В низу шумит лес. Старый сосновый лес, который, наверное, был и будет здесь всегда. Шумит и шумит, о чем-то своем, сокровенном. Он не делится своими тайнами даже со мной. А я знаю в нем почти каждый уголок. Каждый день вечером я ухожу гулять. Непозволительная роскошь, которой я пользуюсь во всю силу своих возможностей. Я брожу, изучаю, размышляю, тренируюсь, говорю сам собой и лесом. Иногда он отвечает, но чаще хранит своё мрачное и зловещее молчание. Но я его не боюсь, я его знаю, а он знает меня. С каждым годом я открываю все больше его тайн.

Далеко на горизонте видны горы, образующие пояс вокруг этой долины. У их подножья находится несколько деревушек. В хорошую погоду можно увидеть их огни. Их жители знают о Вышке, знают, что сюда идет дорога, не никто сюда не ходит, они считают это место проклятым, и на, то есть причина. Иногда люди забредают, но долго здесь не задерживаются. Только несколько раз с особенно любопытными, как выяснилось позже они были не местные, моим подчинённым пришлось разбирается.

Я поднял взгляд и взглянул на звезды. По спине пробежал холодок. Бесконечная вселенная погруженная в полумрак. Я смотрю на неё и чувствую чужой взгляд. Будто сквозь эти мерцающие огоньки на меня смотрят древние чудовища, притаившиеся где-то далеко в темноте.

Иррациональный первобытный страх. Единственная преграда на моем пути к полному контролю. Мир — это моя игрушка и я привык контролировать все до последнего винтика на этой Вышке.

В такую хорошую ночь, меня тянет окунутся в воспоминания.

Мои родители погибли, когда мне было 10 лет. Я помню этот день, шёл дождь. Папа осторожно вёл машину по мокрым улицам. Я сидел на заднем сидении с мамой. В руках я сжимал мягкую игрушку, розовую свинку по имени Ксюша.

— Кем ты хочешь стать, когда вырастишь? — спросила мама.

— Не знаю, — ответил я, и покрепче обнял Ксюшу. — Наверное рыцарем! Чтобы защищать слабых, и творить справедливость!

Папа рассмеялся.

— Век рыцарей давно прошёл, Ник. Возможно тебе стоит подумать о карьере адвоката? — предложил он.

— Но это ведь так скучно! — запротестовал я.

Он хотел что-то сказать, но не успел. В бок машины, со стороны папы на полной скорости влетел огромный внедорожник. Последнее, что я помню были звуки трескающегося стекла, скрежет сминаемого металла, крик мамы. По ночам я слышу его по сей день. Темнота, наполненная болью…

Я помню, что очнулся в больнице, я звал маму. Я помню, как врачи и медсёстры отводили глаза, когда я спрашивал где мои родители. Я плакал, и кричал. Боль была не физическая, она растекалась по телу, проникала в каждую трепещущую клеточку организма. Боль утраты.

Меня отдали в детский дом. Они вернули мне Ксюшу. На ней осталось несколько капель запёкшейся крови. В один день я просто сжёг её. Воспитательница застукала меня за этим занятие. Вернее, за тем как я плакал над догорающими останками своей игрушки, провожая в последний путь мою старую жизнь. Она наказала меня, сильно избила. Но я не плакал, я больше вообще не плакал. Я потерял эту способность.

И однажды я открыл в себе странную силу. В школе меня часто избивали другие дети.

— Что молчишь, безродка? Язык проглотил? Отвечай, шлюхин сын! — местный бугай, я не помню его имени, толкнул меня, и я упал. — Давай, плачь!

Он навалился на меня всем телом.

— Плачь, выродок! — он ударил меня со всей силой в солнечное сплетение.

Я замычал от боли, но не заплакал. Он был старше меня и почти на две головы выше. Его часто оставляли на второй год. Даже учителя ненавидели этого парня. И мне было его почти жалко… До того момента.

— Сын дохлой шлюхи стонет как она! — сказал он и его дружки противно захохотали.

Эти слова, пробудили что-то во мне. И стали для него роковыми. Время вокруг замедлялось. Мои мышцы затвердели. Я ощутил, как ярость захлёстывает меня. Я ударил его нагой в пах. Он взвизгнул. Воспользовавшись свои преимуществом, я скинул его с себя. Вскочил на ноги. И пока он корчился от боли на коленях со всей силы ударил его нагой в глаз. Здоровяк завизжал от боли, как огромный хряк. Его глаз лопнул от удара и теперь вытекал из глазницы. Один из его дружков обмочился от ужаса. Здоровяк перевернулся на спину, продолжая истошно вопить. Я прыгнул и всем своим весом приземлился на его грудь. Я помню сладкий звук ломающихся костей. Он больше не мог кричать, только хрипел. Тогда я нагнулся схватил его за уши и что есть силы ударил его голову о землю. Еще… Ещё… И ещё…

Пока его хрипы не стихли. К этому моменту его дружки уже были далеко. Через пру часов меня нашёл полицейский рядом с телом этой свиньи. Как я узнал потом, этот парень выжил, если то во что он превратился можно назвать живым существом. До конца своих дней он пил, ел и дышал через трубочку в горле, не в силах пошевелить даже мизинцем. Его родители были состоятельными людьми, и потратили кучу денег на аппараты жизнеобеспеченья, которые превратили его агонию в вечность. Я не мог не радоваться этому.

Я помню, как его мамаша, тупая как пробка орала на директора приюта, проклиная меня, требуя моей смерти, называя меня чудовищем. А я улыбался, впервые за год я улыбался. Её муж вывил её из кабинета, одарив меня презрительным взглядом. А я улыбался.

— Неужели так поступил бы рыцарь? — спросил меня директор, глядя на мой рисунок, который я забрал из дома родителей. На нём я нарисовал себя в рыцарских доспехах и держащего за руку девочку принцессу с голубыми глазами.

— Эпоха рыцарей прошла, — сказал я.

Директор тяжело вздохнул.

На следующий день меня перевели в интернат для детей с поведенческими нарушениями. В первый же день я сломал особо занощивому парню руку. Он пытался показать насколько он крут и важен. За это я был отправлен в местный аналог одиночки. В этой комнате я провёл большую часть года. Стоило мне выйти, как тут же находился как-нибудь тип, пытающийся проверить меня на прочность. В последствии под мою горячую руку попала одна училка, отвесившая мне оплеуху за то, что я, по её мнению, не достаточно откровенно сказал, что еда вкусная. Учителя здесь не брезговали телесными наказаниями, но она перешла все границы. Я быстрым и точным ударом в колено, выгнул её ногу в обратном направлении. Она с визгом и криком повалилась на землю. Я даже не захотел бить её дальше, как обычно поступал с другими, она была жалка.

После этого я стал местным авторитетом. Некоторые даже стали мне поклонятся. И однажды в мою уже привычную одиночку вошёл завуч, он был взволнован. За ним вошёл человек в чёрном деловом костюме, с белой рубашкой и красным галстуком. Он снисходительно улыбнулся мне. С ним явно было что-то не так. Казалось он марионетка, которую дергают за верёвочку. Но одновременно он был и живым.

— Это он, — сказал завуч. — Наш будущий уголовник. Вы точно говорили именно о нём. Ник, не сможет социализироваться. Скорее всего он скоро кого-нибудь убьёт и садит в колонию. Будущего у него нет.

— О нет. У него впереди блистательное будущие! — ответил человек, в его голосе чувствовалась уверенность и властность. Потом он посмотрел на меня, — В тебе огромный потенциал, Ник. Пойдем со мной, ты не должен жить в этом омерзительном стаде. Ты другой.

Я не колебался ни секунды. Я схватил со стола свой рисунок, единственная вещь которая связывала меня с прошлым. И подошёл к незнакомцу. Он взял меня за руку и повел к своей дорогой чёрной машине.

Дальше мои воспоминания немного тускнеют. Помню мне показали видео. И я подписал бумаги, даже не догадываясь о том, что такое перерождение. Но альтернативой ему была смерть. Потом люди в белых халатах отвели меня куда-то, и я узнал что-такое перерождение. Это операция, болезненная операция. Тебя накачивают чем-то наркотическим. И погружают в болезненный транс. Ученые говорят это раскрывает весь внутренний потенциал человека, продлевает жизнь, увеличивает скорость проведения нервных импульсов и так далее. Не операция, а чудо медицины. Только вот память о прошлом становится отреченной, далёкой. И боль такая что смертность от шока в процессе 38%.

А потом я стал сотрудником Корпорации. И это было лучшее событие в моей жизни. Здесь у меня появились друзья, единомышленники. Здесь учили реально важным вещам: обращению с оружием, техникой, различным боевым искусствам и тактике. Про общие предметы тоже не забывали, но они дозировались в строгих объёмах. Меня учили убивать, сражается, защищать. Всё ради Корпорации. Я стал охранником и стремительно продвигался по карьерной лестницы, я был одним из самых лучших, так было всегда. А потом, случилось то что толкнуло на самй верх, сделав меня директором.

Это было 7 лет назад. Был очень жаркий день. Солнце над Ираком жарило во всю. Я стоял в переулке прячась от американских патрулей. Джипы и танки то и дело с шумом прокатывались по улицам, а в домах и руинах прятались боевики. В воздухе висело знойное марево жары и предчувствия, что-то должно было произойти. И я был в самом его центре.

Несколько дней назад один из служащих Корпорации перевозил важные данные, через эту область. Он был замаскирован под представителя прессы, но смертник взорвал себя прямо перед гражданской колонной. Этот человек погиб. Но данные с жёсткого диска попали в руки к террористам Аль-Каиды. Эти обезьяны решили, что данные на диске ни что иное как собственность США. И тут же раструбили об этом на всю страну с требование выкупа. Я был отправлен на место для возвращения корпоративной собственности.

Я выслеживал местного командира боевиков, у которого были координаты места где я мог бы найти наши данные. Этот человек, Хасан, был труслив и хорошо прятался. И как на зло американские военные начали полномасштабные операции в городе. Ситуация накалилась, и я решил пойти ва-банк.

Я спустился в подвал дома где находился временный штаб операции террористов. Осторожно постучал. Дверь распахнулась и мне в лицо уставилось дуло старенького АКА. Бородатый араб сжимавший его с ненавистью смотрел на меня.

— Брат, я пришёл умереть за Аллаха! — Выпалил я, поднимая руки вверх.

— Ты похож на неверного! — прорычал араб.

— Я вырос в богатой семье, но это не значит, что я не хочу умереть как мученик! Я не могу позволить, чтобы неверные оскверняли нашу землю!

Араб заколебался, но через секунду опустил оружие.

— Пошли со мной, брат. Но не зли меня, иначе я отправлю тебя к Аллаху раньше, чем ты планируешь.

Я пошёл за ним, он отвел меня в небольшое подвальное помещение, где толпились люди, они были грязные бородатые и уставшие. На полу были постелены лежанки. Оружие было навалено кучами в разных частях комнаты. В самом дальнем углу стоял стол, за ноутбуком за ним сидел тридцатилетний гладко выбритый человек, он казался чужим в этом окружении. Это был Хасан. Я тут же приметил карту памяти, в хорошем военном, как у американцев корпусе. Это были данные о базе террористов за которыми я пришёл.

— Жди здесь, — сказал мне прививший меня араб.

Я кивнул. Араб подошёл к Хасану и что-то прошептал ему на ухо. Тот оторвался от экрана монитора и посмотрел на меня, я уловил странную отстраненность в его взгляде. Араб направился на свой пост, в Хасан встал и подняв с пола один из жилетов обклеенного взрывчаткой, подошёл ко мне. Он протянул мне жилет. Я, не говоря ни слова, скинул с себя балахон, и надел жилет.

— Ты знаешь, что его нельзя снять? — спросил Хасан, когда я соединил застёжки жилета, тем самым приводя его в боевую готовность.

— Да, я заберу как можно больше неверных свиней! — ответил я.

Хасан положил мне руку на плечо.

— Я рад что ты с нами, Брат! — сказал он, и обнял меня, а я обнял его, осторожно сунув микропередатчик ему за воротник. — Я буду молится, чтобы Аллах даровал тебе больше прекрасных наложниц в раю.

Внезапно в комнату влетел запыхавшийся человек.

— Неверные идут! — Закричал он. — У них танк!

— Время пришло! — крикнул Хасан. — Парень, танк твой.

— Смерть неверным! — с этим кличем я последовал за остальными боевиками.

На улице уже вовсю шёл бой. Боевики загнали отряд американцев в проулок. А в начале улицы стоял танк, с его башни беспрерывно стрекотал пулемёт, иногда он давал залп из орудия уничтожая очередное здание и боевиков в нём.

Я быстро оценил ситуацию. И понял, что бой этот был обычной рутиной. Ни одна из сторон не ожидает появления в этом пекле третьей стороны. А Хасан в очередной раз смоется, оставив своих людей умирать.

Я остался в переулки, вместе с арабом, стоящим на стреме.

— Сможешь подобраться к танку? — спросил он, выглянув из-за угла.

— Конечно, — ответил я. — Мне он сейчас как раз и пригодится.

Не успел араб обернутся, я выхватил его пистолет и выстрелил ему в затылок. Он плашмя рухнул на землю. Я направился обратно в подвал, но там уже не было Хасана и флешики в ноутбуке тоже не было. Я достал свой коммуникатор и включил отслеживание. Хасан был уже в километре от сюда. Но не двигался. Я поспешил назад на улицу.

Стоило мне выбраться из подвала как мимо меня проехал этот злополучный танк. Я бросился за ним. Ухватившись за его борт, я подтянулся и забрался на него. Командир, увлёкшийся стрельбой за бегущими перед машиной боевикам, не успел заметить меня. Я схватил его за горло и с лёгкостью сломал ему шею. Заметив меня на башне, боевики начали радостно кричать, надеясь, что я сейчас подорвусь и уничтожу танк. Но у меня был абсолютно другой план. Я скинул балахон, который уже больше мешал и замкнув цепь взрывателя сорвал с себя жилет. Главари террористов не были идиотами, они не планировали гибнуть от рук своих же смертников неудачников. Всегда была возможность разорвать цепь даже активного пояса шахида.

Я снова замкнул цепь и бросил жилет прямо перед танком. Упал на броню навзничь. Прогремел взрыв. Танк остановился. Я схватил труп командира под плечи и вышвырнул его из люка. А сам кинул в него светошумовую гранату. Припасённую на такой случай. Запрыгнув в танк, я застрелил механика и водителя. Выкинув водителя из кресла, я занял его места.

Было видно, как боевики неуверенно приближаются к месту взрыва, они не поняли, что произошло, и носившая пыль мешала им сориентироваться. Я ударил по газам. Танк рванул с места. Я направил его на толпу боевиков. Слыша, как они визжат и кричат, попадая под гусеницы, они бьются о браню с глухим звуком. Некоторые убегая пытались, отстреливаясь из автомата, но обычно поцарапав браню спотыкались, падали и украшали корпус и гусеницы багровыми разводами.

Вырвавшись из-под обстрела, я взял курс на то место где находился Хасан. Оказалось, что он находился на автозаправке. Но заметив американский танк, он прыгнул в первую попавшуюся машину и попытался скрыться, но этот вариант я уже предусмотрел. Я выстрелил из орудия танка. Снаряд угодил прямо в автозаправку, и она взорвалась. Машина Хасана, не успевшая далеко отъехать потеряла управление и остановилось, чуть не перевернувшись. Я поравнялся с ней и выбрался из танка. Подойдя к машине, я открыл водительскую дверь. Хасан лежал лицом на руле. Я откинул его на спинку сидения. В груди и в шеи у него застряли обломки, но он был еще жив.

В руке он сжимал нужную мне флешку. Я взял его за руку и попытался забрать её. Но хватка Хасана даже при смерти была железной. Он что-то захрипел. Я сунул руку ему за пояс и достал его нож. Я перерезал ему сухожилия на запястье. Пальцы разжались, и я забрал флешку.

— Спасибо, — сказал я ему.

Он что-то захрипел. Но мне было всё ровно. Забравшись в танк, подключил флешку к коммуникатору.

— Пророк храму ответе, — сказал я поднося коммуникатор к уху.

— Храм слушает, — раздался без эмоциональный женский голос, на том конце провода.

— Передаю данные о дислокации противника, подтвердите получение и дешифровку.

— Подтверждаю, пророк. Цель находится на старой авиабазе сил Ирака. Объект и цель там. Предаю координаты. Направляйтесь туда, силы поддержки уже готовы.

— Вас понял, храм. Уже в пути.

Выключив коммуникатор, я завел танк и направился на базу в пустыни.

Эта старая авиабаза, располагалась в нескольких десятках километрах от города. А танк не мог разогнаться достаточно быстро, так что я не спеша катился по пустыне обдумывая план действий. Я немного удивился что американцы не ищут свой танк. Я так же не знал узнали ли о моем предательстве боевики. Не готовят ли они мне теплый приём. Внезапно мой коммуникатор протяжно запищал.

— Пророк на связи, — ответил я.

— Силы США, планируют бомбардировку этой авиабазы, они тоже узнали о её местоположении. Через час бомбардировщики стелс выжгут всё живое на базе и за её приделами в радиусе трёх километров. Вы единственный сотрудник Корпорации способный успеть забрать данные до их уничтожения. Подкрепление не успеет. Не подведите нас! — отрапортовал голос в коммуникаторе.

— Вас понял, — ответил я и отключился.

База уже виднелась на горизонте, но теперь ситуация изменилась. Времени было в обрез. Я извлёк из кармана очки-визор и надев их просканировал местность. Прямо у базы начиналось минное поле. И такое плотное, что на моей махине проскочить там было невозможно. Я остановил танк выбрался и начал осторожно приближается к базе.

Я был разочарован. Моё приближение никто не заметил. По базе носились толпы людей и звучал сигнал тревоги. Они знали, что им конец, но всё еще к чему-то готовились. С помощью мультитула я проделал дыру в заборе и проник на территорию. Быстро оценив ситуацию я, присоединившись к группе испуганных боевиков проник в один из ангаров. Там готовились к взлёту два самолёта, один грузовой и один пассажирский. Их лидер готовился к эвакуации с частью какого-то оружия. А где их лидер там и данные. Действуя осторожно, как ниндзя и проник на борт пассажирского самолёта.

Это был очень шикарный частный самолёт. Но с тем учетом, что его владельцем был обычный преступник, здесь никто не убирался. Ковровое покрытие было в песке, на полу валялись бутылки и остатки еды. Я добрался до туалета. Я планировал спрятаться в нём и дождаться своей посылки с доставкой, тем более так я мог покинуть базу, не попав под бомбардировку. Двух зайцев как говорится.

Открыв дверь туалета, я обнаружил что такая идея пришла в голову мне не одному. Та оказалась женщина, в чёрном жиджабе. Она вскрикнула при виде меня. Я зажал ей рот рукой, а второй схватил её за затылок и сломал шею. Попутчики мне были не к чему. Разместив её тело так чтобы, оно не каталось по кабинке при влёте, я сел на унитаз и принялся ждать. Ждать пришлось не долго.

Вскоре по салону прошли, двоя и направились в кабину пилотов. А затем появились ещё двое, они о чём-то тихо переговаривались. Самолёт начал движение.

— Эти американцы просто психи, уничтожать нас даже не попробовав узнать о чём эти данные, — возмущался кто-то низким басом.

— Я вас предупреждал, нам надо самим расшифровать их, — ответил другой человек, более высоким голосом. — Эти данные зашифрованы неизвестным нам способом, американцы так не шифруют.

— Русские? — спросил бас.

— Надумаю, скорее Китай или Япония. Или… — он осёкся.

— Или что? — не унимался бас.

— Что вы знаете о масонах?

— Что за бред! Это сказки неверных! Это всё выдумки запада, для острастки остальных стран. Нет никаких людей, в мантиях, которые правят миром, есть только Аллах и мы его длань!

Самолёт начал набирать высоту. Послышались залпы зенитных орудий и далёкие взрывы. Бомбардировка началась.

— Фух, еле успели, — сказал бас. — И как это объяснить если не благословением Аллаха.

Я аккуратно приоткрыл дверь туалета. Двое сидели в креслах друг на против друга. Первый сидел ко мне лицом. Это был массивный человек в дорогом костюме. С длинной чёрной бородой и странными чертами лица одновременно походивши и на иракца, и на европейца. Вот как выглядит сейчас терроризм! Он двулик и больше похож на предпринимателя. Торговец смертью.

Я распахнул дверь и кинулся к ним. Я выстрелил и убил человека, сидевшего ко мне спиной. Но мой пистолет дал осечку, и я не успел застрелить главаря. Он вскочил с кресла и что-то блеснуло у него в руку ударив меня по пальцам. Красивый кортик, с позолоченной рукоятью и острым длинным лезвием. Я выронил пистолет. Здоровяк в ярости сделал выпад, но я уклонился у дарив его кулаком в живот. Это не имело ни малейшего эффекта, он лишь больше рассвирепел и снова бросился на меня. Он повалил меня. И сам прыгнул с верху. В сантиметре от моего глаза просвистело лезвия. Я отклонил удар, но получил коленом в пах. От боли потемнело в глазах.

Теперь я тоже разозлился. Здоровяк прижал меня к земле.

— Меня нельзя убить! Я избран Аллахам! — заревел он.

Это была его последняя ошибка. Я освободил руку и вцепился ему в глаз. В моих пальцах он лопнул. На меня брызнуло мутная жидкость. Он напомнил мне того хулигана, которого я искалечил много лет назад. Он ослабил хватку и я, развернув его руку всадил ему его же кортик в гортань. Он захрипел. Я сбросил его с себя и нагой выбил кортик.

— Где данные? — спросил я.

— В сумке на кресле, — прохрипел он. — Но я хочу знать на кого ты работаешь.

— На Корпорацию, — бросил я.

— На какую Корпорацию? — удивился он, рассматривая меня уцелевшим глазом.

— У нас нет названия, но наверняка вы сталкивались с нашей продукцией. Google и так далее.

— Масоны, будь ты проклят, они существуют! Слышишь, Альмир, они существуют! — Он посмотрел на своего друга и рассмеялся. Я поднял с пола кортик, и направился к креслу.

— Прошу убей меня, я хочу умереть от руки воина. — задыхаясь произнёс умирающий.

Я подошёл к нему и быстрым движением перерезал ему глотку. Перед смертью он улыбнулся. В сумке я наконец нашёл наш диск. Теперь надо было позаботится о свидетелях. Я направился в кабину пилотов. Они ничего не заметили я быстро умертвил их и направил самолет на крыло грузового лайнера, шедшего рядом.

В рацию закричал испуганный голос пилота лайнера.

— Измените курс! Вы идете на столкновение!

Я отключил рацию. Взял один из парашютов открыл дверь и шагнул в пустоту. За три секунды до столкновения.

Через неделю я сидел в штаб-квартире Корпорации. За длинным овальным столом. Перед этими людьми.

В свете искусственного освещения и огромного монитора с права от меня, заменяющего окно, их лица казались мне зловещими масками. Они и сейчас мне кажутся таковыми. Когда смотришь им в глаза кажется, что они из стекла. Они улыбаются тебе, смеются, хмурятся, злятся, а ты видишь лишь куклу, будто кто-то пальцами дёргает за мускулы. Невозможно понять на сколько они стары, иногда сложно сказать какого они пола. Совет директоров. Иногда я сомневаюсь, что они люди.

— И так, наш Ник, продемонстрировал нам лучшие свои качества в этой операции, — директор Боин, похлопал меня по плечу и прогулочным шагом направился к своему месту во главе стола. Заложив руки за спину, он продолжал вещать своим сильным ораторским баритоном. — Таким образом была предотвращена потеря и распространение опасной для человечества и для нас информация. Его подвиг уже возводит его в герои Корпорации. В качестве награды я предлагаю нам назначить его на недавно освободившуюся вакансию директора безопасности на Вышке 15. Вы согласны со мной, коллеги?

Он сел в своё кресло, сложив руки в замок перед собой. Их было десять. Но стол был рассчитан на двадцать человек. Директор Боин сидел прямо на против меня. Остальные сидели на небольшом отдалении от меня. Все давили меня своими тяжёлыми пустыми взглядами.

— Он проявил чрезмерную жестокость, — сказала женщина с светло-русыми волосами собранными в хвостик. Худая, мрачная, как её черный костюм скрывающий объёмную грудь для такого сухого тела. — Вы всегда стремитесь причинить как можно больше разрушений, мистер Сартадос?

— Я уничтожу всё ради Корпорации, — ответил я. Это ложь. Я люблю убивать и уничтожать не только ради Корпорации. Но ей я не буду вредить, я не кусаю руку, которая кормит.

— Вы могли не сбивать самолёт террористов, могли не взрывать заправку. Ваша мотивация сложна, но предсказуема. Как и ваши слова, — она повернулась на кресле к Боину. — Он жесток и неуравновешен. Я бы назвала его опасным. Но надо обязательно оглядывается на честность его поступков и безграничную преданность нашему делу. Он лучшая кандидатура на этот пост.

— Тогда я предлагаю перейти к голосованию, — басом заявил коренастый чернокожий мужчина.

— Начнём, — сказал Боин. — Кто за то чтобы назначить Ника Сартадоса на пост директора безопасности Вышки №15?

Все десятеро подняли руки.

И вот прошло шесть лет. И я стою обдуваемый свежим ночным ветром на вершине мира.

Внезапно я услышал, как открылись двери лифта. Моя маленькая свита прибыла на еженедельное совещание. Я попросил их прибыть сюда. Никогда не любил совещается в тесном конференц-зале. Да и они не возражали.

Из лифта вышли четверо. Я повернулся к ним лицом, отхлебнув кофе. Они поднялись ко мне на парапет и встали полукругам. Так я мог видеть всех. С право стоял Даниэль, мой заместитель по технической части. Отвечает за компьютеры, информационную безопасность, системы наблюдения. Длинноволосый молодой парень, настоящий компьютерный гений. По правую руку от него Сабрина Деловер, высокая и стройная блондинка, отвечает за технику безопасности и проведения экспериментов, обычно просто проверяет за мной разрешение на проведение опасных опытов. Она единственный учёный в моём подразделении безопасности. С лево от нее стоит Юрий Иванов, завхоз, заместитель по материальному оснащению. Коренастый лысый и усатый. И последний в этом списке мой заместитель по работе с личным составом Картер Имос. Спокойный и невероятно занудный седовласый ветеран Корпорации.

— Всем доброго вечера, — поприветствовал их я.

— Здравствуйте, босс, — заглушив всех остальных рявкнул Юрий.

— Много ли вопросов надо решить на этой недели? — спросил я, обращаясь ко всем одновременно. — Начнём по порядку. Даниэль?

— Ловушка расставлена и готова. Но пока никто не попался, — отрапортовал он.

— Это лишь вопрос времени. Но раз ты подсуетился значит слухи подтвердились. Была ли утечка данных?

— Нет, но нас пытались обойти. Но не смогли и наследили. Это непрофессионал. Предотвращая ваш вопрос говорю, что не знаю кто это. Но моя ловушка его схватит если что.

— Молодец, пока будем ждать. Что у тебя, Сабрина?

— В очереди два эксперимента, но пока нет материала. Доктор Экман просил вас лично присутствовать на одном из них, когда конечно же появится материал.

— Этот старый извращенец уже достал своими заявками и жалобами. У него там не эксперименты, а бордель какой-то, — с улыбкой высказался Юрий.

— Это вы о чём? — осведомился я.

— То девственницу ему подавай. То мужика с первой группой здоровья. Старый маньяк еще и жалуется, что всё не доставляется по первому требованию.

Я рассмеялся.

— Босс, у меня всё путём. Оборудование по плану, снаряжение новое, накладные в порядке. А этот мерзавец называет меня бездельником! Я бы вообще пришёл сюда ради этой симпатичной попки, — он попытался ущипнуть Сабрину за задницу, но та увернулась. Ответно отвесив Юрию оплеуху. Чем заставила улыбнутся даже Картера, который изображал отстранённость сложив руки на груди. — В общем, сделайте что-нибудь, босс. Он мне всю душу вы… матает.

— Я посмотрю, что можно сделать, — сказал я. — Можешь отправить мне его требования по почте и займусь этим сам. Что скажет мистер Картер?

— Час назад со мной связался член совета директоров, — заявил старик.

Я чуть не поперхнулся кофе. Это был не добрый знак.

— Кто это был? Директор Боин? — стараясь не выдать своего волнения, спросил я.

— Нет, это был некий Фридмен. Он ничего не пояснил, но велел подготовить документы на пополнение личного состава сотрудником из категории А1.

У всех присутствующих отвисла челюсть.

— Сверхчеловеческое существо с максимальным потенциалом, — тихо произнесла Сабрина.

Я сдавил ручку чашки так что побелели костяшки пальцев. Максимальная категория моих сотрудников значилась, как Б1. А я почему-то значился как А3. Неужели кто-то метит на моё место?

— Фридмен сказал, чтобы я передал вам, что он лично прибудет на Вышку. И проведет с вами беседу по поводу нового сотрудника, — как ни в чём не бывало, продолжал Картер. — В остальном всё в порядке, личный состав здоров, новоприбывших нет.

Я рукой остановил его.

— Больше Фридман не сообщил ничего?

— Нет, остальная информация только для вашего сведенья.

Я вздохнул и отвернулся от них. Посмотрев на пейзаж в низу. Мысли слегка спутались и сосредоточится стало труднее.

— Босс? — обратился Даниэль. — Он же не с проверкой едет. Может не стоит так яростно придумывать план экстренной охоты на ведьм?

Даниэль знал, что, если я повернулся к ним спиной, значит сейчас повалится гора распоряжений, и не все они будут оправданны. Но это был не обычный случай.

— Он не упустит шанса макнуть нас в наше же дерьмо с головой. Просто будьте бдительны пока он не уберётся от сюда. А потом… Потом я проставлю всем пиво в баре за мой счёт.

Я их не видел, но понял, что они очень довольны моим предложением. Я посмотрел вниз. Из леса к воротам вышла сгорбленная ковыляющая фигура. Она была похожа на комичную сломанную куклу. Несмотря на то, что фигура прихрамывала, двигалась она быстро и уверенно. Охранник у входа отдал этому человеку честь и приоткрыл ворота. Фигура вошла на территорию и направилась в «клетку» дезинфекции. Где её обдали дезинфицирующим газом.

— Кажется наш блудный сотрудник вернулся, — сказал я. — Все свободны. И пусть Игорь поднимется ко мне. Я хочу поговорить с ним лично.

Я повернулся к ним.

— Чего встали?! Марш работать!

— Удачи, босс.

— До свидания.

— Пока, Ник.

— Хорошей ночи.

С этими словами они направились к лифту. И на этот раз Юрий смог ущипнуть Сабрину за ягодицу. За что снова получил оплеуху.

— Это того стоило, — изрёк он.

Я остался ждать и размышлять. Ситуация была вроде безобидной, но какое-то напряжение всё же повисло в ночном воздухе. Вскоре снова приехал лифт. На этот раз я ожидал его.

Из кабины вышел рослый сгорбленный человек. Это был настоящий горбун. Его тело было перекошено и изломано в нескольких местах. Лицо кренилось на бок, руки свисали как у обезьяны. Одна нога подворачивалась при ходьбе. Лысый не пропорциональный череп украшал шрам от какой-то операции. На нём была форма службы безопасности, сшитая по специальным пропорциям тела этого мускулистого уродца. Да, он был огромен его лицо было всегда на уровне моего. Страшно представить какого роста он мог бы стать имей возможность выпрямится.

Не смотря на всю свою отвратительную на первый взгляд внешность, Игорь был невероятно талантлив в своем деле. Находясь в должности заместителя по связям с общественностью, он умел располагать к себе людей. Он часто ходил по местным деревням изображая умственно отсталого и попрошайничая, это позволяло ему быть в курсе всех событий в округе. Он подслушивал, шпионил, и умел заводить нужные связи. Поразительно был тот факт, что он был очень влиятелен за пределами Корпорации. Он был тёмной лошадкой, работающей с местными властями через интернет и телефоны и имел многих влиятельных друзей.

В обычном мире он бы погиб. Люди жестоки к тем, кто слишком сильно отличается от них. Он бы никогда не смог занять место в этом мире. Если бы не Корпорация, разглядевшая в нём скрытый потенциал. И он был отличным другом.

— Ты опоздал, — сказал я, пожимая ему руку. — Что-нибудь случилось?

— Нет, просто задержался, — сказал он, протягивая руку за моей чашкой, я протянул её ему и он сделал очень мощный глоток. Он вытер губы платком возвращая мне чашку, на дне которой осталась только гуща. — В округе всё тихо. В деревушке на севере завтра свадьба. Фейерверки, гуляния и всё такое.

— Скукотища, сказал я. А через год будет очередной развод из-за домашнего насилия.

— Ты пессимист, — мрачно заметил Игорь.

— Я реалист. В этих местах по семь свадеб в год, а разводов восемь. Люди просто идиоты. Ещё что-нибудь интересное.

— У южной паствы новый духовник. Странный, очень фанатичный, но похоже не опасный.

— Над нами весит Дамоклов меч… — задумчиво произнёс я.

— Твои мысли мрачнее обычного, друг. Колись, кто опять накосячил? — Игорь потрепал меня по плечу.

— К нам присылают сотрудника А1 категории. Приезжает член совета директоров для разговора со мной по душам. Это всё не к добру.

Игорь присвистнул.

— А1! Ну и монстр! Кажется, теперь у тебя разовьется паранойя. Возможно с бредом и галлюцинациями. И я не удивлюсь если в ближайшее время ты начнёшь блокировать проходы просто для красоты.

— Не будит у меня параной! — возмутился я. — Просто меня не покидает чувство, будто мы все в большой опасности.

— На то ты и директор безопасности, чтобы так думать. И как давно у тебя это чувство?

— Все шесть лет. Не знаю, как объяснить, но у меня есть чувство что за нами следит какой-то очень сильный враг. Который просто ждет удачного момента, чтобы стереть на с лица земли. Мой предшественник погиб струсив. Попытался бежать и был убит. Вдруг его напугал это враг.

— Он не был трусам, — Игорь нахмурился. — Я знал его довольно долго. Этот человек был предан нашему делу.

— Что же тогда заставило его бежать от сюда?

— Не знаю, — он перешёл на шёпот, — у меня такое чувство, будто он хотел кого-то предупредить.

— Не пытайся его обелить, — раздражённо отмахнулся я. — Он был трусом и предателем. Но будь уверен я не побегу. Я буду здесь до конца!

Внезапно небо осветила вспышка. Но тени от неё не начали разбегается. На наших с Игорем коммуникаторах загорелся красный огонёк — включился ингибитор пси-воздействия. Металл вышки издал протяжный стон и свет исчез.

— Как всегда по расписанию, — заметил я.

Выбросы вышки всегда происходили по графику пугая местных и приезжих, заставляя держатся их подольше. Излучение было настроено так, что вызывала видения самых страшных картин, скрытых в человеческом мозге. Кто-то называл их пророчествами, а кто-то ужасом.

Я хотел, что-то добавить, но завибрировавший коммуникатор отвлёк меня. Вызывал Даниэль.

— Ник слушает — ответил я.

— Он попался! Серверная три уровень восемь!

— Отлично! Заблокируй уровень на выход!

— Уже.

— Я иду.

Я бросился к лифту. Игорь не последовал за мной, он не любил охоту.

Оказавшись на нужном уровне восемь, я первым делам проверил пистолет.

— Даниэль, — вызвал я по коммуникатору, — пришли мне двоих парней.

— Да, босс.

Я остался ждать. В этом маленьком холле был единственный выход с уровня. Который сейчас был наглухо закрыт гермодверью. Попасть сюда можно было только через лифтовые шахты, но они работали только на доставку, к тому же за ними следил Даниэль через камеры. По нашему замыслу тревога в случае срабатывания ловушку не включалась. Мы не хотели спугнуть предателя.

Я подошёл к терминалу управления Альфром, системой умного дома для всей Башни. Я чувствую: прилив адреналина. Азарт, охота, разнообразие. Но эти чувства далеки, я слишком привык к такой жизни.

— Альфром, выведи план уровня.

— Да, Ник, — отвечает бездушный голос машины.

Я конечно и так знаю план уровня. Но быстро пробегаюсь по цифровой модели. В третьей серверной, которая находится от меня в трёхстах метров, был человек, но его карты опознания при нём не было. И к сожалению, в серверных нет камер. Давно надо было бы это исправить. Но я и предатель здесь ни одни. В самом дальнем конце уровня в каморке для техников есть ещё двое. Хоть и уровень вообще должен быть пустым. Но у них хотя бы есть опознаватели, хоть и лежат они рядом, а не одеты на них. Профессор Линктон и ассистентка Раяна. Я ухмыльнулся. Нашла ещё одну жертву для своей нимфомании. Не так давно я затаскивал её в постель, и она была не плоха.

Двери лифта рядом со мной открылись, в холл вошли двое охранников.

— Оружие без приказа не доставать, — сразу распорядился я. — Поиграем в очень плохих полицейских. Просто подыгрывайте мне.

— Есть, сэр. — ответили охранники.

С ними мы направились по коридору к серверной. У самих дверей я остановился. Осмотрел моих спутников. Они ответили мне кивками. Я открыл дверь. В серверной было шумно от систем охлаждения, и я постарался войти как можно тише. Мои спутники тоже старались не шуметь.

За стойками у небольшого столика стоял мужчина. Он был в белом халате. Со спины было видно, что его тёмные волосы собраны в хвостик. Он что-то очень быстро набирал на клавиатуре ноутбука.

— Давай же! — приговаривал он.

Я подошёл к нему очень близко. Он меня не слышал, был слишком сильно увеличен делом. Мне пришлось подавить желание сломать ему шею. Я просто схватил его за хвостик и со всей силы ударил лицом о клавиатуру ноутбука. Схватил его за шиворот и отбросил его на пол. Тот ударился о стойку. Лёжа на полу он смотрел на меня с ужасом и одновременно со страшной ненавистью.

— Проверить! — крикнул я охранникам. Один из них подбежал за моей спиной к ноутбуку. Второй остался стоять, сложив руки на груди и с злорадной ухмылкой наблюдая за происходящим.

— Пытался отправить данные о экспериментах, координатах Вышек. Стандартный набор, — отрапортовал охранник.

— Ты что? Действительно думал, что левого ноутбука, обхода брандмауэра и запуска протокола невидимки хватит для того чтобы обмануть меня?! — я повысил голос на лежащего на полу лаборанта.

Он потёр сломанный нос.

— Выродок! Вы все выродки! Как можно так поступать с людьми! Вы чудовища! Особенно ты Ник! Какой же шлюхой надо быть, чтобы родить такого ублюдка!

Я оскалился, гнев залил мне глаза. Я одним взмахом разрядил в него псионную плеть. Лаборант закричал. Закрывая глаза руками и катаясь по полу.

— Вы слышали? Кажется он только, что согласился стать добровольцем в проекте доктора Экмана, — сказал я, и оглянулся на охранника.

— Да, я слышал, — ответил один из них. — Какой храбрец.

— Взять его, — скомандовал я. Охранники подошли к нему и подняли предателя под руки. — Пусть о тебе позаботится наш добрый доктор.

Я улыбнулся ему.

— Чудовища! — заорал он, с такой силой и рвением, что заглушил шум системы охлаждения. — Как вы можете?! Я же человек! Я один из вас! Нет! Нееееет! АААААААА!

Я жестом приказал охранникам увезти его. Он так яростно кричал и вырывался, что одному их охранников пришлось его вырубить ударом по черепу.

— Даниэль, пришли техника пусть осмотрит его оборудование, — вызвал я своего помощника.

— Да, скоро буду. Хочу лично осмотре это. Он ведь водил нас за нос месяц, — ответил Даниэль.

— Хорошо подожду тебя.

В дверях серверной уже стоял профессор Лингтон, а за его спиной испуганно выглядывала Раяна.

— Мистер Стардес, мы слышали крики, что-то случилось? — спросил растерянный профессор.

— Уже всё хорошо, просто схватили предателя.

— О! Во имя Ктулху! Ещё один. Я так рад, что наша служба безопасности не сидит сложа руки! — он довольно заулыбался. Я улыбнулся в ответ.

Они отправились к выходу с уровня. Интересно на каком этапе я их прервал?

Вскоре появился Даниэль.

— Выключить ли мне ловушку? — с ходу спросил он.

— Нет, она хорошо себя зарекомендовала. Пусть будет дополнением к нашей защите. А я наконец смогу нормально поспать.

— Спокойной ночи, босс.

— И ты тут не засиживайся, побереги нервы.

— Если не увлекусь, — он улыбнулся мне.

Я похлопал его по плечу и отправился к себе в комнату.

Я проспал до полудня. Но мои ожидания безмятежного отдыха провалились. Пол ночи меня мучали кошмары. Далёкие и детские, полузабытые, но достаточно пугающие чтобы мешать нормально расслабится. Когда я проснулся я еще несколько минут лежал, не пытаясь встать, пробуждение было не приятным.

Потом я встал и нащупал на тумбочке пульт от освещения. Я включил лампы дневного света в режиме рассвета. Комнату осветили лёгкие рассветные лучи. Так как жилой уровень находился глубоко под землёй, наличие солнце компенсировали лампы дневного света. Я по привычки осмотрел свою скромную комнату-келью. Кровать на противоположной стене от двери. Книжный шкаф во всю правую стену, заставленный всевозможной художественной и научной литературой. Её я покупал в одной из деревень на ежегодной ярмарке. Сотрудники дрались за право попасть туда, только ограниченное количество лиц могли посетить её одновременно, но я всегда мог побывать там, это была моя привилегия. У левой стены стоял рабочий стол с компьютеров, над которым висел огромный дисплей, который я использовал в основном для просмотра сериалов и видеоигр, в свободное время.

Первым делом я сел за стол и проверил почту. Даниэль уже прислал отчёт. Он всё же не спал всю ночь. В отчёте значилось, что данные которые хотел отправить предатель, были компрометирующие и не предназначались никому конкретному. Похоже он просто хотел, чтобы как можно больше людей и ресурсов получили эту информацию. Было ли это чистой воды безумием или хорошо замаскированной диверсией было неизвестно. Но главное, что данные не смогли утечь. Теперь нас нельзя было ни в чём обвинить, руководство будет довольно.

Терминал сообщил, что пришло второе письмо. Оно было от доктора Экмана.

Дорогой друг! Знаю, что последние события наверняка вызвали у вас беспокойство. Поэтому я думаю, небольшая разрядка и совместное времяпрепровождение поможет вам прейти к душевному равновесию. Я с большим удовольствие приглашаю вас к участию в моём эксперименте, назначенном на 23:30 по местному времени, в качестве представителя безопасности. Я также выражаю безмерную благодарность за найденный для моих опытов материал.

Его манера писать такие письма меня знатно раздражала. И всё этот старый нацистский хрен уже знает! Наверное, Картер ему всё рассказал. Но я конечно же я приду. Хотя бы из любопытства, что же такое вытворяет там доктор что ему требуются люди. А пока ещё светло я, пожалуй, прогуляюсь по лесу.

Собравшись и одевшись как гражданский, я покинул комплекс.

— Вернётесь вечером? Как всегда? — спросил охранник на выходе.

— Да, до темноты.

— Удачно погулять, шеф.

Я кивнул ему на прощание.

В лесу было влажно и душно. Приятно пахло лесом, хвоей и грибами. Я шёл быстро, надо было добраться до деревушки на севере. Я хотел пообедать в местной кофейне до того, как она превратится в бар. Днём пока жители были на работе, там ошивались только проезжавшие мимо туристы и местная молодёжь. А иногда и вообще никого.

Местный бармен и официантка считали меня жителем из южной общины, который иногда гуляя по проклятым лесам забредает перекусить. Они даже и не догадывались о том, что южане и за миллион долларов не сунутся в леса. Местные конечно иногда гуляли в лесу, влюблённые парочки прятались в нём от родителей. Но никто не заходил за густой ельник, который находился в километре от деревни. Где-то за ним заканчивался радиус действия вышки. И местные побаивались туда заходить.

В деревне меня встретили как обычно. Хмурые взгляды недоверие и лёгкий страх. Только официантка мне улыбнулась, когда я зашёл в кофейню.

— Тебе как обычно? — спросила она, кокетливо улыбаясь.

— Да, — коротко ответил я.

Она принесла мне суп, кофе и пирог. Я почему-то был ей очень симпатичен. И я не считал, что нормально в тридцать нравится семнадцатилетним. Всё время, что я был в кофейне она заигрывала со мной, чем порядком злила ещё больше.

В конце концов я заплатил за счёт, не оставив ей чаевых, чтобы хоть как-то охладить её пыл ко мне.

Возвращался я уже медленнее. Наслаждаясь обстановкой, одиночеством. Я прогуливался по собственным тропам. Изучал местную фауну и флору, насколько мне позволяли возможности, это было хобби. Учёным я не был, но любознательность сохранялась. Вскоре я добрался до своего любимого места: заброшенного детского лагеря. Корпуса, которого почти обвалились. Но сохранилась металлическая спортивная площадка. Стадион уже зарос молодым сосняком, а беговые дорожки вспучились от разросшихся под ними корней. Сохранились не тронутыми лишь трибуны для зрителей, но и они потихоньку начали покрывается мхом.

Здесь я тренировался. Держал себя в форме и отрабатывал боевые приемы. А главное мне никто не мешал. И напоследок, когда я вдоволь насладился одиночеством, солнце уже начало клонится к закату ярким оранжевым лучом пробивая лесной массив, я направился назад к Вышке.

По традиции я искал дерево, на котором собирался оставить насечку. Этот маленький ритуал я проводил каждый день, всё то время пока служил на Вышке. Я оставлял по одной незаметной насечке на деревьях в лесу, отмечая таким образом, как менялся мой маршрут и предпочтения, а также время, проведённое здесь. Только я знал, что обозначает тот или иной зарубок на стволе.

И вот подобрав подходящее дерево, я с энтузиазмом направился к нему. Я уже извлёк кортик из ножен на бедре, предвкушая как оставлю насечку, что невольно вздрогнул. На дереве, в том месте где я планировал оставить след, уже была нанесена метка. Не просто зарубка, а именно метка. Представляющая собой угловатый череп с каким-то крестоподобным символом на лбу.

Я пожал плечами. Эти браконьеры, я решил, что это именно они, видимо размечали территорию. Что ж, если я налечу на них, или это будет патруль, или они попадут под выброс, их судьба уже предрешена и незавидна. Я же просто оставил зарубку на соседнем дереве и продолжил свой путь.

Вернувшись на Вышку почти к самому закату, я привычно прошёл дезинфекцию, переоделся в форму и отправился к лаборатории, где планировался эксперимент доктора Экмена.

Экман встретил меня у входа.

— Годен так, Ник, — сказал он, проявляя халат и приглаживая распушённые седые волосы.

— И тебе доброго вечера, Док, — ответил я.

— Сегодня будет творится история! — с волнение произнёс Экман. — Йя! Вы станете очевидцем действия оружия, о котором будит мечтать любой диктатор. Избирательным, мощным, несокрушимым, и главное: экологически чистым. Хотя, это всего лишь приятный побочный эффект.

— Проект Лазарь? — осведомился я.

— Проект Лазарь, — констатировал Экман.

— Доктор, таки это не гуманно! — улыбнувшись ответил я.

— Эта шутка, молодой человек, морально устарела еще в первый день нашего знакомства.

— А ты до сих пор лыбишся, — подначил я его.

— Ох, Ник, твои шутачки…

— Пойдем, посмотрим на твоё оружие.

Я положил руку ему на плечо, и мы вошли в лабораторию. Лаборатория представляла из себя огромный купол. Наполненный различным оборудованием. Вокруг сновали лаборанты, что-то носили, переставляли, и беспрерывно галдели. В купол вело шесть ходов, как знал я, их герметично запечатают перед началом эксперимента. У каждого входа стояло по двое из моих ребят. Они сжимали в руках винтовки, но в случае если что-то пойдет не так они вряд ли им понадобятся. В центре зала стояла огромная энергетическая установка, похожая на гигантское дерево, раскинувшее свои ветви под куполом в виде проводов и труб.

А прямо под ним стояла на полу стеклянная полусфера. Воздух вокруг и внутри неё подрагивал из-за включённого силового поля. Внутри на хирургическом столе был вертикально привязан человек. Создавалось впечатление, что он распят. Это был схваченный мной вчера предатель, одежды на нём не было, кроме кожаных ремней, удерживающих его на столе. Прямо перед ним стояла диковинного и футуристичного вида шестигранная шкатулка. Пленник смотрел на неё с ужасом, ожидая, когда мембрана закрывающая её исчезнет.

— Всем начать последние приготовления! — рявкнул Экман. — Смит! Проверь сканер ещё раз, ленивая ты свинья, потеряем данные потеряешь работу!

— В разве этот проект не закончен? — поинтересовался я у Экмана, пока он ковырялся в строчках кода бегущих на экране терминала.

— Найн! Закончена только первая стадия. В теории код и внутренняя организация микромашин готовы. Но только в симуляции. Теперь надо проверить как наше маленькое оружие будит работать в реальных условиях. И в этом нам поможет этот замечательный молодой человек! Я задал им параметры по пожиранию всех тканей человеческого организма. Посмотрим, как они справятся.

— А у них есть слабости? На случай если, что-то пойдет не так.

— О бедный Ник! Всегда думает о работе. Да, они восприимчивы к электромагнитному импульсу. Но это не понадобится, — сказал он глядя как я переключаю псионную плеть в режим ЭМИ. — Просто расслабься и получай удовольствие от зрелища в первых рядах.

— Надеюсь, — сказал я, и сложив руки за спиной встал перед капсулой. — Начинай, док!

— Начали!

Доктор нажал на кнопку ввода, и вся суета в зале прекратилась. Все замерли ожидая, что будет происходить. Тишина стала грабовой, если не считать гудения генераторов и лёгкого потрескивания энергетического поля.

Я же наблюдал за происходящим в капсуле. Сначала ничего не происходило. Но потом мембрана, закрывающая шкатулку, исчезла. Из неё как будто начал подниматься чёрный дымок. Пленник задёргался и закричал. Вскоре воздух в капсуле стал заметно темнее, будто там сейчас кто-то накоптил. Пленник тщетно метался в ремнях.

— Йя! Йя! — Возбуждённый доктор Экман, яростно шаманил над терминалом. — Данные поразительны!

Я же наблюдал за капсулой, не знаю, что видел док в своих мониторах, но мне становилось не по себе от происходящего. Сейчас вокруг пленника начал формироваться тёмный ареол. Сначала он напоминал тень. Затем в тени стали образовывается структуры напоминающие иглы. И в один момент, в долю секунды, иглы исчезли. Воздух в камере начал становится чище. А пленник неистово закричал. Его било подобно судорогам. Из носа потекла кровь. Но несмотря на её обильный поток пола достигала лишь малая часть капель. Он закашлялся и вместе с брызгами крови в воздух выбрасывались чёрные облачка. Он уже не мог кричать, а лишь довился и хрипел. Из уголков его глаз начала сочится кровь. Ив момент к крови примешалась прозрачная субстанция. Я видел, как его веки впадают внутрь. Что-то происходило под его кожей, она вздувалась и оседала. А потом начала распадаться, покрываясь язвами и отверстиями, как старая перестиранная майка. Под ней обнажались мышцы и кости, которые тоже тлели. Первой у него отвалилась правая рука, затем с шеи упал и повис на сухожилии череп.

Зрелище было ужасное. Какого-то лаборанта вырвало. Я почувствовал, как адреналин наполняет мою кровь. Я испугался этих тварей, но виду не подал.

Я обратил внимание, что процесс поедания скудных останков замедляется. Но микромашины не стремились возвращается в шкатулку. Доктор начал заметно нервничать.

— Шайзе! — повторял он чаще и чаще.

В капсуле, будто призрак из повисших останков предателя поднялся силуэт человека, сотканный из тёмного газа.

— Невероятно! — задумчиво произнёс доктор.

— Док, мне это не нравится тяни их обратно в клетку! — скомандовал я.

— Они утратили свою первичную нескоорденированнось! Они теперь один мощный организм! — не слыша моих слов, сказал Экман.

— Вы убили меня! — раздался зловещий голос из капсулы. Было чувство, что миллиард людей говорит одновременно. — Вы монстры! Вы все здесь умрёте!

Силовое поле капсулы содрогнулось от удара. Кто-то закричал. Поднялся шум.

— Док! Тварь! Выруби это! Он планирует нас сожрать! — закричал я.

— Не могу! Он не декодируется! — закричал, стараясь перекричать гомон доктор.

Я направил энергию страха в свою писанную плеть. В моих пальцах заиграли разряды энергии.

— Не смей! — завопил Экман. — Он слишком дорог!

— Если он прорвётся мы все будем бесплатные! Идиот!

— Подожди я справлюсь! Дай мне пару минут!

Вокруг силуэта рой превратился в настоящий торнадо. Он лупил по щиту капсулы с бешенной скоростью.

— Щит на пределе! — закричал кто-то из лаборантов. — Двенадцать! Нет девять процентов!

— АААААА! — мои пальцы горели от маленькой энергетической бури, собранной в кулаке.

— Да! Получилось! — выкрикнул Экман и рой рассыпался. Медленно собираясь в шкатулку.

Я уже не мог держать собранную энергию в кулаке. Я выбросил её в соседний стол. Но попал в стоящего рядов лаборанта. Бедолага отлетел на три метра и перекувыркнувшись через стол упал на пол.

— Упс… Он жив?! — спросил я.

— Да, — ответил охранник, поднимающий оглушённого лаборанта с пола. — Но вы больше не в его вкусе.

— Так чего вы ждете?! В лазарет его! А что касается вас! — я повернулся к Экману. — Для начала я требую объяснения.

— Код был слишком свободен. Машины сожрав кору головного мозга подопытного, приняли его модель поведения за аксиому. Начали считать себя им и… я не уверен, но похоже создали полный коллективный разум, — Экман перевёл дыхание.

— Почему так сложно хоть раз не пытаться всех убить! Я объявляю вам выговор, доктор Экман!

— За что?! — удивился он.

— За слишком свободный код! — огрызнулся я. — И благодарность, за то, что вовремя всё починили.

С этими словами я направился к выходу из лаборатории.

— Зато теперь мне нужен год для анализа данных! — радостно крикнул мне в след доктор.

На следующее утро, после довольно нудного остатка ночи, который я провел в дежурке работая с документами, я отправился в кабинет к мистеру Джонсу, штатному психологу. Он был одним из немногих людей на вышке у которого не был сбит ритм сна и бодрствования. Но работа его была крайне важна. Он отвечал за психологическое состояние всего персонала и ежемесячные визиты к нему были обязательны для всех. Даже для меня.

— Здравствуйте, мистер Стардес, — сонным голосом поприветствовал меня Джонс.

— Здравствуйте, — коротко поприветствовал его я.

Я хотел по быстрее закончить дело с ним и немного отдохнуть перед предстоящей миссией в одной из близлежащей деревни.

— Опять всю ночь работали? Это не полезно. Вы же это понимаете?

Я кивнул.

— Терминал знаете где. Приступайте.

Пока он заваривал себе кофе. Я сел за терминал в углу кабинета. Спустя десять минут ответов на глупые и откровенно провокационные вопросы, к слову они были каждый раз разные, я нажал на кнопку завершить и откинулся в кресле.

— Что ж, — задумчиво сказал Джонс, пялясь в монитор своего терминала. — Динамики нет. Фактически вы в порядке. У вас есть сегодня какое-то важное дело за пределами Вышки?

— Да, — я постарался занять наиболее раскрепощённую позу в кресле, хотя это человек меня всегда сильно раздражал. — Нужно сделать вылазку за материалами. Пойду с Юрием.

— Хм… Вам стоит больше отдыхать. И я не говорю про ваши прогулки в лес. Когда вы в последней раз были с женщиной?

— Месяц назад, а это важно?

— Не очень, но вы слишком серьезно относитесь к работе. Боюсь в конечном итоге это может привести к срыву.

— Я не имею права так бессмысленно распылять свои силы. Это может поставить всех нас под удар.

— Вот об этом я и говорю. У вас склонность к гиперответственности и явный трудоголизм.

— И это плохо? — он начал меня откровенно бесить, своими вопросами. — Я не понимаю, чего вы от меня хотите? Мы всё ещё живы благодаря мне! И…

— Я ничего от вас не хочу, — он перебил меня жестом. — Я констатирую факт. А что делать с этой информацией решать вам.

Я поднялся с кресла и, поправив форму, направился к выходу.

— Всего доброго, мистер Джонс, — сказал я на прощание.

— Я хотел бы вас предупредить, что в случае непредвиденных обстоятельств, при таком отношении…

Я вышел в коридор и закрыл дверь. Как же он меня бесит! Всезнающий и все помогающий добрый самаритянин. Тьфу! Этот выскочка лезет не в своё дело. Хотя остальные вроде не жалуются на него. Я замахнулся рукой на дверь. Разрядить бы в него плеть! Так он от страха в штаны наделает. Хотя может это того стоит?

После непродолжительного отдыха, я встретился с Юрием у выхода 11, поднялись на поверхность и пройдя очередную дезинфекцию отправились через лес к деревне.

— Эх давно я здесь не был, — восхищался природой Юрий. — Красиво… И мухи не кусают!

— Как раз-таки кусают, но сейчас для них жарко. К вечеру жди.

— О! А здесь вроде как тропа. Но я что-то не помню здесь маршрута патруля.

— Здесь его и нет, — я хитро улыбнулся. — Её протоптал я.

— Вау! Ник, я знал, что ты сюда почти каждый день шастаешь. Но чтобы тропы протаптывать. Ты тут как лесной царь. Или король. И на Вышки тоже.

— Ну не совсем, — я перепрыгнул через упавшие дерево. — На Вышке есть учёные и обслуживающий персонал. Над ними я не властен. А вот в лесу… Тут только патрули и я. А патрули подчиняются мне. Значит я в лесу главный.

— Слушай, а на хрен доктору девственница? Да еще и такая молодая? — спросил Юрий, форсируя небольшой заросший папоротником овраг.

— Какие-то опыты по клонированию и генетики, — ответил я.

— А если по конкретнее? — настаивал он.

— А если по конкретнее, то определения степени изменения общего фенотипа потомства при внедрении материала первичного партнёра у человека, — речитативом произнёс я.

У Юрия даже перекосило лицо.

— Короче если женщину трахнит негр и зачнет ей ребенка, сможет ли она от другого партнёра родить негра.

— Так бы сразу и сказал. А то фенотип! Понабрался от умников!

Вскоре мы уже были у деревни. Мы залегли в кустарнике на небольшом холмике в двухсот метрах от дома цели.

— Информация проверена? — поинтересовался я, осматривая в бинокль местность.

— Да, примерно сейчас она должна вернутся со школы домой, — ответил Юрий. — Отец вернётся не раньше шести, мать — семи. Так что у нас около двух часов.

— Ок, договоримся так: я похищаю, ты несешь. Идёт?

— Идёт.

Я отдал Юрию бинокль и откатился в сторону. Встал на корточки и осмотревшись, чтобы никто меня не заметил из соседних домиков, начал спускаться с холма.

Я и не заметил, что небо уже затянули свинцовые тучи. Стало мрачно, холодно. Ветер усилился. Как будто пагода противилась нашему делу.

Я перепрыгнул через забор и пробежав по заднему двору, прижался к стене дома. Подав знак, что я на позиции я прислушался. В доме никого не было. Я достал отмычку и отпер дверь. Войдя внутрь я прикрыл за собой дверь, но не стал её запирать. Я быстро осмотрел кухню, на которой оказался. И вошёл в прихожую. Планировка этого коттеджа была самая типичная. Два этажа прихожая гостиная и кухня. Так что я быстро сориентировался и притаился у входной двери. Так, чтобы меня нельзя было заметить сразу. И стал ждать.

Вскоре на улице я услышал голоса девочек.

— Пока, пока! — сказала одна из них. — Увидимся завтра.

— Пока, Иви! До завтра! — хором ответили ей остальные.

— На крыльце послышались шаги. Я прижался к стене. В дверной скважине зазвонил ключ. Дверь открылась и в комнату влетел рюкзак.

— Как же я ненавижу этих сучек, — шёпотом сказала девочка закрывая дверь.

И тут она увидела меня. Она оторопела. Её лицо, в котором ни как нельзя было признать четырнадцатилетнюю, она выглядела на все 19, исказила гримаса ужаса. Она открыла рот чтобы закричать, но успела только пискнуть. Я зажал её рот рукой, а второй нанёс удар в шею. Она лишилась чувств. Я закинул её на плечо.

Осторожно выскользнув из дома на задний двор. В очередной раз перепрыгнув через забор я побежал к холму. Юрий уже ждал меня.

— Здоровая кобыла! — выругался он, перехватывая у меня девушку. — А теперь дуем от сюда пока старая карга по соседству не вышла постричь свои петуньи.

Когда мы уже отдалились от деревни и были на пол пути к Вышке, Юрий спросил:

— А когда прибывает этот директор?

— Завтра вечером, — буркнул я.

А в животе, как будто задёргались черви.

— Ну хотя бы неизвестных станет меньше, босс.

— Этого я как раз и боюсь. Знаешь в восемнадцатом веке ходили здесь легенды о монстрах лесниках. Они ловили нерадивых путников сажали в мешки и утаскивали в неизвестном направлении. Говорят, это были проклятые дезертиры. Вот их мы сейчас и напоминаем.

Девушка начала подавать признаки жизни, и я снова вырубил её.

Уже в комплексе, после того, как мы сдали нашу добычу учёным. Я как обычно стоял с кружкой кофе на башне, размышляя и пытаясь хоть как-то минимизировать тот ужас, который наполнял меня о мысли про сотрудника класса А1. Хотя я стал подозревать, что сам себя накручиваю. Может это существо окажется хорошим парнем и вольется в наш коллектив. Ведь с каких это пор в Корпорации класс сотрудника решает его место? Здесь все равны и все нужны. Все отверженные и ненужные человечеству здесь находят своё место.

Я зевнул. Всё-таки я устал. Может наш психолог в чём-то и прав. Мне стоит немного отдохнуть.

На следующий день я сидел за терминалом в дежурке, работая с документами. А за одно и присматривая за новым офицером. Сегодня он был старшим в дежурке. Сидел за своим столом за стеклянной перегородкой, отделяющей его от остальных охранников, наблюдающих за остальным комплексом через мониторы камер.

Около трёх часов он поднялся и подошёл ко мне.

— Разрешите обратится! — рявкнул он, ещё зеленый, я чувствовал в нём слабость, его надо закалить пока не поздно.

— Разрешаю, — ответил я, поворачиваясь к нему лицом.

— Мисс Деловер сказала, что ей надо увидеть вас, у нее какая-то информация срочного характера, — его голос слегка подрагивал.

— Пусть приходит сюда, я буду ждать.

Он слегка поклонился и отправился к себе. Вскоре в дежурку вошла Сабрина, а за ней влетел Юрий.

— Да они там в край охренели! — с порога выругался Юрий.

— Держи себя в руках! — рявкнула на него Сабрина. — Объект, который вы вчера достали не годится.

Я нахмурился. Офицер осторожно подошёл к нам.

— Почему не подходит? — грозно спросил я.

— Она не девственница и уже прерывала беременность, — заявила Сабрина.

У офицера отвисла челюсть. А у меня поднялась бровь.

— Ей два дня назад стукнуло 14, а она уже чуть мамой не побыла! — негодовал Юрий. — Что за мир та такой?!

— Придется найти кого-то в общине. Но в любом случае придётся ждать пока всё утихнет.

— А что с объектом? — спросила Сабрина.

— Будто ты не знаешь? Если у доктора нет к неё применения, то в расход и в печь.

— Но она ведь ребёнок! — возмутился офицер.

— Вот ты этим и займёшься, — ответил я.

— Я?! Но ведь…

— Вы отказываетесь подчинится приказу? — я зло покосился на него. — Ели вы забыли пункт 87.9. В случае отказа от выполнения приказа вышестоящего командира, ваш контракт аннулируется, и вступает в силу приложение 5.0. О смертной казни предателя.

— Нет! Я займусь этим, — он отдал честь и вышел из дежурки.

— Зря ты так с парнем, — сказал Юрий, разочарованно. — Я бы и сам всё сделал.

— Пусть учится, чтобы в решающий момент рука не дрогнула.

— Внимание! — включилась громкая связь. — Директору безопасности немедленно подойти в зал совещаний. Вас ожидают.

Уже? Так скоро? Я даже не знал, что он прибыл.

— Вот и момент истины, — сказала Сабрина. — Удачи, Ник.

— Держу за вас кулаки, босс.

Я улыбнулся им и вышел из дежурки.

Директор Фридмен оказался невысоким человеком средних лет. Он как-то злорадно улыбнулся мне. Его реденькие чёрные усы неестественно поднялись. Он не сидел за столом. Он стоял у своего открытого кейса и ждал меня.

— Здравствуйте, мистер Стардес. Давно я вас не видел. Одичали тут, наверное.

— Здравия желаю, мистер Фридмен. Что же привело такого человека как вы в наши края?

— Скажите, Ник, вы не думали о карьере учителя?

— Это шутка? — с недоумение посмотрел я на него.

— Не в коем случае! Просто на ближайшие два года, вам придётся вжиться в эту роль. Видите ли, Корпорация приобрела крайне ценного сотрудника. И совет решил, что только человек с таким опытом и силой сможет подготовить будущего кандидата, если не в совет директоров, то хотя бы в главу разведки.

— Хорошую же вы судьбу пророчите этому кандидату, — мне льстили его слова, но я не стал на них вестись. Здесь мог быть подвох.

— Вы поймете всё, когда увидите её.

— Её? — переспросил я.

— Вот досье, — он извлёк из кейса жёлтую папку и передал мне, — ознакомитесь.

— Что это значит? Некроморфирована? Хроническая анемия? Это же вампир!

— Именно так, — Фридмен улыбнулся ещё зловеще. — Думаю стоит посетить архив и восполнить пробелы в своих знаниях об этой разновидности некроформации, — Он направился к выходу. — Грузовик прибудет завтра. Удаче вам, не подведите нас.

Он открыл дверь, на секунду мне показалась, что за ней не привычный коридор Вышки, а другой такой же зал совещаний. Но дверь быстро закрылась. А я рухнул в кресло.

Учить вампира… Что может быть ужаснее? Сколько же ей придется объяснять. И сколько же она знает уже? С другой стороны, она может быть хорошим подспорьем в некоторых операциях. Но всё же проблем с ней будет больше. Придется быть нянькой.

Я сгрёб со стола папку с досье и поплёлся в свою комнату. Перечитав там досье несколько раз, я по коммуникатору пригласил всех помощников, как и обещал на пиво. И вскоре мы все вшестером сидели в столовой, потягивая пиво из банок.

— Этот хрен больше никуда не наведывался? — спросил Игорь.

— На сколько мне известно, нет, — ответил Даниэль. — Самый странный визит, который я видел. Как они это делают? Появляются и исчезают между комнат?

— Личные порталы, — ответил Картер. — Позволяют быстро перемещается по всей планете. И в принципе, то что они предупреждают о своём визите, большая вежливость. Они могут войти в любую дверь на Вышке бес спросу.

— И как мне теперь с этим жить! — возмутился Даниэль. — Я же буду на дверь в туалет косится как на врага народа.

— А чего тебе косится? Ты же не Сабрина, чтобы лазить за твоим бельём, — пошутил Юрий.

— Ну и свинья же ты, — с презрением огрызнулась она.

— Ну не злись, милая. Ты же самая красивая девушка на Вышке! — Юрий попытался поцеловать её через стол, за что получил оплеуху и сел на место.

— Совет вам да любовь, — сказал Картер, делая глоток из банки.

Все засмеялись.

— Так кого нам пришлют? — спросил Игорь.

— А кто хочет отгадывать? — вопросом на вопрос ответил я.

— Ликантроп! — выпалил Юрий. — А нет, это А2 и тот под сомнением.

— Может ИИ? — предложил Даниэль.

— Зачем обучать ИИ? — ответила Сабрина.

— Подожди… Это вампир! Верно? — сказал Игорь.

Я закивал и поставил банку на стол.

— УУУ… — Юрий разочарованно посмотрел на меня. — Купи железный воротник, друг! Он из тебя все соки выпьет. В прямом смысле.

— Вижу эта перспектива не слишком радует нашего командира, — заметил Картер.

— А я думаю, если кто и сможет сделать из вампира сотрудника номер один, так это только Ник! — подбадривающе выкрикнул Даниэль. — Только его сила, смекалка и ум способны сделать даже из обычного вампира настоящую машину для убийств!

— Это девушка, — заметил я.

— Так это же только плюс! Разбавит нашу мужскую компанию, — подметил Юрий. — И Сабрине будет с кем пошушукаться на женские темы. А то у неё только Даниэль и есть.

— Волосатая обезьяна, — огрызнулся Даниэль.

— А имя у неё есть? — поинтересовалась Сабрина.

Я кивнул.

— Её зовут Алира.