Глава 13

Утром Волк проснулся раньше всех. Утро было облачным и слегка мрачным. Но это уже не могло остановить Волка. Спал он не очень хорошо, но зато он чувствовал себя бодрее чем обычно. Ещё вечером он решил, что отправится на север сам, один. Поразмышляет, побродит по неизведанным тропам. Может чего и найдёт полезного.

Он осторожно извлёк руку из ладони Ады. Тихо поднялся, оделся, взял рюкзак с автоматом и хотел было уйти. Но остановился. Вернулся к столу и на клочке бумаги карандашом быстро написал записку. Оставив её так, чтобы она была замечена сразу, он наклонился над мирно спящей Адой и осторожно поцеловал её в лоб. Ада улыбнулась сквозь сон, но не проснулась. И Волк быстро покинул комнату и замок. Стараясь уйти как можно дальше в лес, до того, как его хватятся.

Первым проснулся Яник. Чувствовал он себя прекрасно. Тень хорошо измотала его, долгой и не самой простой прогулкой, но всё же он был счастлив её обществу и общению. Заметив отсутствие Волка, он не придал этому значения. Мало ли человек в туалет вышел. Услышав движение, рядом с собой из-под одеяла вылез Войтек.

‒ Доброе утро, ‒ сказал он, открывая заспанные глаза. ‒ А куда это Волка унесло?

‒ Может срать пошёл? ‒ предположил Яник.

Услышав их разговор, проснулась и Ада. Она, заметив, что Волка нет, вспомнила, что сквозь сон чувствовала, чей-то поцелуй. А это значило, что Волк исчез не просто так. Он резко села на лежанке.

‒ Где он? ‒ резко выпалила она.

‒ Да срёт где-нибудь, ‒ ответил Войтек. ‒ Чего так нервничать?

Ада посмотрела на его лежанку, и увидела на ней записку. Она дрожащий рукой взяла и развернула клочок бумаги.

‒ Что там? ‒ обеспокоенно спросил Яник, его сердце почувствовало что-то неладное.

‒ Ушёл на разведку. Сам. Не ищите меня я уже далеко. И не ждите раньше ночи. А лучше и вообще не ждите, ‒ зачитала Ада в слух.

‒ Что значит «вообще не ждите»? ‒ даже Войтека коснулось беспокойство за друга. ‒ Он кинуть нас хочет или что?

‒ П.С. Если вам можно, то и мне можно, ‒ дочитала Ада.

‒ Обиделся что ли? ‒ удивился Яник.

‒ Да это в его стиле, ‒ тяжело вздохнула Ада, прижимая к груди записку.

‒ Так чего же мы ждём?! По коням! ‒ вскочил на ноги Войтек. ‒ Может он не ушёл далеко. Мы сможем его нагнать.

‒ Сядь! ‒ приказал Яник. ‒ Если Волк не хочет, чтобы его нашли, мы его уж точно не отыщем. Он профи, в отличие от нас.

Войтек сел на лежанку.

‒ Но что же нам тогда делать? ‒ спросил он, чувствуя себя беспомощным.

‒ Ждать, ‒ сказала Ада. ‒ Я сделаю нам завтрак.

***

Волк остановился только когда, выбрался из большой низины, окружавшей замок. Оглянувшись, он убедился, что замка давно не видно за согнувшимися стволами и кронами деревьев. Только после этого он перевёл дух. Шёл он очень быстро, да ещё и стараясь не оставлять следов. То, что Волк считал дорогой уходящей из замка, вела его ровно на север, на подъем. Но здесь она заканчивалась. Дальше лес был почти девственны, следа человека не было на многие километры, и даже то, что оставалось от людей, живших здесь во времена рассвета замка, окончательно растворилось в природе.

Волк проверил свой автомат, он был чист и боеспособен. Это была просто страховка использовать его он не собирался. Волк так же проверил содержимое своего рюкзака. Он не собирался специально, чтобы не вызвать подозрений у друзей, но всегда имел в нем экстренный запас провизии и средств для выживания. Привычка вторая натура. Закинув его на плечи и перекинув через себя шлейку автомата, Волк направился в путь. На встречу самому себе.

Волк чувствовал, что засиделся в замке, путь давался ему с трудом. Он был всё так же вынослив, но чувство усталости, то и дело проскакивало в его сознании. Это заставляло его беспокоится за своё здоровье.

Он попытался отвлечься от этого ощущения. Сбавив шаг, он посмотрел на небо. Оно было покрыто серыми тонкими облаками, с редкими просветами в которое то и дело выглядывало солнце. Казалось, что ещё чуть-чуть и небо затянет полностью. В остальном же погода была отличная. Ветра почти не было. А тот иногда налетавший прохладный ветерок, по большей части просто качал деревья, заставляя их шуметь в так дыхания Волка. Было тепло, можно было сказать даже жарко, но Волк привык к этой температуре и иногда с ужасом думал о дождливой осени и о холодной зиме.

Неожиданно небо просветлело, облака расступились, и лес снова залил солнечный свет. Волк шёл уже не торопясь. Лес вокруг казался старым и уютным. Близко стоящие сосны, закрывали его от знойных и слепящих лучей. Они рассеивали свет между своих ветвей, придавая окружению мягкость и приятную теплоту. Всю землю здесь покрывал густой мох, образующий кочки и холмики, похожие на подушки. Даже шаги, тонущие в этой подстилке, создавали впечатление, что идёшь по мягкой перине или матрасу.

Вскоре Волк вышел к маленькому ручейку, текучему в сторону замка. Это было начало одного из ключей, где они набирали воду. Волк удивился, что его исток так далёк от низины. Сам же ручей тёк в небольшой ложбинке, проложенной им между покатых краёв, заросших мхом. Это выглядело, так словно кому-то было лень делать переход между водой и лесом, и он просто продавил мох проложив в нем русло ручейка. Лес словно заключил его в свои мягкие объятья, убаюкав в тёплой колыбели. Волк решил идти вдоль него, любуюсь это странной природной красотой. Небо снова затянуло серыми тучами, Волк немного удивился такому перепаду погоды.

А через буквально триста метров он вышел к источнику этого ручейка. Волк сильно удивился, обнаружив здесь небольшое, не больше пятидесяти метров в диаметре, озеро. Оно, как и ручеёк, было окружено лесом и казалось лишено берегов. Вода в нём была чёрная, и почти не отражала небо и деревья, только слабые тени, добавляющие ему мрачности и таинственности. Противоположный берег озера, был завален бурелом, а сосны за ним плотно смыкались, над зарослями каких-то кустов. Поваленные бурей деревья образовывали стену, которую преодолевать было попросту опасно. И дело было не в змеях, которые наверняка водились у воды. Карабкаясь на такой валежник, можно было запросто переломать себе ноги. Волк немного обеспокоился. Обходить этот бурелом казалось ему мало приятной затеей.

Волк подошёл к озеру. От воды не пахло болотом, на оборот она казалась свежей и родниковой. Волк всмотрелся в глубь. Озеро не было глубоким, а на его дне виднелись камни, местами поросшие темно-зелёными водорослями. Похоже, где-то там из-под земли и били ключи, образовавшие это место. Волк почесал подбородок, пытаясь понять, почему же в этом лесном озере такая тёмная вода. Но в голову ничего не приходило. Списав всё на игру света и пасмурность дня, он опустился на колени, на один из валунов у берега. Зачерпнув воды в руки, он умылся. Вода и вправду оказалась ключевой, холодной и освежающей.

Волк закрыл глаза от удовольствия, чувствуя, как холодные капли стекают по разгорячённому лицу. Он зачерпнул ещё воды и отпил глоток. Хоть это было неправильно и опасно, он просто не смог удержатся. Вода была вкусной, она словно возвращала в тело энергию и придавала сил, словно легендарный фонтан молодости. Волк прильнул почти к самой кромке воды, чтобы сделать ещё глоток. Но остановился.

По воде побежали круги. И это были круги не от его прикосновений. А наоборот, круги шли к его берегу, и они были большие. Волк быстро подняв взгляд. На середине озера из воды поднималось нечто. Он видел это буквально несколько мгновений. Большие черные глаза, плотно сомкнутая пасть, и очень длинная шея. Существо было чёрным, и его кожа блестела на свету. Но заметив Волка оно тут же скрылось обратно под воду. Над поверхностью которой тут же, взметнулся тонкий кончик хвоста.

Волк в страхе отскочил от водоёма. Но как только последние кольца от этого существа коснулись берега, поверхность воды снова стало гладкой и спокойной, словно ничего и не было. Волк долго с опаской косился на озеро, ожидая услышать какой-нибудь звук или заметить движение. Но всё было тихо. Волк подумал, что, наверное, это была змея, которая решила проверить, кто мутит воду у её норы, наверняка расположенной у берега или под камнем на нём. Но было здесь и что-то не правильное. Если сравнивать размеры этой змеи с окружением, выходило так, что её голова, должна была быть не меньше головы Волка.

Волк поёжился. И как будто этого было мало, над лесом прозвучал удар колокола. Волк больше удивился, чем испугался. Сперва ему показалось, что где-то рядом храм или костёл, возможно он был близко к какому-нибудь поселению. А потом до него дошло, звук шёл прямо из-под земли. От страха Волк перекрестился. Надо было уходить от сюда, желательно подальше.

Но бурелом мешал его планам. Он уже думал было начать его обходить, когда заметил в нём небольшой проход. Словно маленькая лазейка, поросшая травой, и затянутая паутиной, зазор между свалившимися стволами. Он как раз располагался левее озера, так что ему не надо было приближается к воде.

Волк направился к проходу. Несколько минут он колебался. Проход зарос высокой травой и был очень узкий. Он мог пройти, но приходилось бы идти слегка боком. Да и сам проход шёл словно бы под углом вниз, а затем поднимался. Из-за такой кривизны, Волк не видел, что было за ним.

Тяжело вздохнув, он вошёл в него. Осторожно ступая, уворачиваясь от острых точащих сухих веток, он медленно двигался вперёд. Опасаясь змей, которые могли в нем отдыхать или прятаться в высокой траве, он старался уберечь лицо и руки от царапин. А ещё ему казалось, что в любую минуту между упавшими деревьями и ветками мелькнёт чёрное блестящее тело. Или резко вцепится ему в ногу. Это заставляло держать темп, и всё же он считал, что видение на озере было галлюцинацией.

Наконец валежник кончился, за ним начался густой кустистый подлесок. К счастью, в нем тоже был проход. Волк подумал, а не протоптал ли его здесь кто-то или что-то до него. Но вскоре он вышел и из подлеска. И его облегчению не было придела.

Он вышел в такой же лес, по которому шёл до озера. Выглядел он немного по-другому. Деревья стояли здесь плотнее, кочки мха были просто огромными. Кое где встречались заросли папоротника, навивавшие воспоминая об уроках биологии. И здесь было солнечно. Лучи между веток весело играли на стволах, покрытых налётами мха и лишайника. Волк посмотрел на небо. Облаков больше не было видно. Было трудно поверить, что погода может изменится вот так, за время его перехода через валежник. В поле зрения попадали и несколько муравейников, на которых в поте лица трудились муравьи. На деревьях щебетали и чирикали птицы.

Волк оглянулся, проверив не сомкнулся ли за ним проход в кустарнике. На ум ему пришла мысль, словно он прошёл через невидимый портал и оказался в каком-то сказочном мире. Только сейчас он и увидел, что проход шёл под углом и поэтому он не видел выхода.

‒ Всё чуднее и чуднее, сказала Алиса, ‒ пробормотал себе под нос Волк.

Он и забыл, какие чудеса иногда случаются в лесу. Переполненным энтузиазмом он зашагал вперёд.

Теперь он любовался природой и видами. Удивляясь тому, что в его стране были такие нехоженые леса, забытые замки, потерянные деревни и многое другое. Не случись войны, он бы никогда и не узнал об этом. И теперь он понимал Яника. Лес был местом покоя, лес забирал из души зло, лес дарил уединение и надежду. В первые дни, никто из них не смотрел так на это скопление деревьев, кустов, трав и мха. Их взгляды тренировались выискивать полезности и еду. И это всё, что их интересовало. Они учились у Волка выживать и видеть возможности этого выживания. Но всё же, его друзья увидели кое-что раньше него. И это была красота. Неописуемая сказочная природа. Загадочная, манящая.

Раньше Волк думал только о еде и поэтому не видел все картины целиком. Но, а теперь у него в рюкзаке был хлеб Ады, немного другой еды. Во фляги был чай. Голод больше не туманил его взор. И у него словно открылись глаза. Здесь было красиво. Выживание теперь было более-менее гарантированным и это тоже позволяло смотреть на природу не как на источник ресурсов. И это заставляло Волка улыбаться. Невольно он подумал, что в его разуме имелся некий дефект, блокировавший возможность наслаждаться красотой мира. В этом была доля правды. Но после вчерашнего, что-то в нём изменилось, теперь он видел. Видел больше, чем хотел сам.

Лес впереди был очень густым. Иногда ему даже приходилось протискивается между деревьями, чтобы не менять направления. Но иногда попадались и живописные полянки, и открытые участки, поросшие травой или другими растениями. Этот участок леса казался старым. Но он не был таким зловещим, как тот, про который рассказывал Яник, когда они нашли ельник с волками.

Вскоре лес слегка расступился. Кроны деревьев поднялись выше. И света в лесу стало больше. Волк теперь понял, почему здесь так много мшистых холмиков и кочек. Они покрывали камни и валуны, которые часто встречались здесь. В этих местах ему начали встречается и просто огромные камни. Мох их не мог поглотить, но он оплетал их бока, словно желая затащить их к себе под землю.

Чуть позже Волку пришлось вскарабкаться на большую кручь, сплошь покрытую мхом и камнями. Восхождение было не из безопасных, ибо камни от мха были влажными и скользкими. Но Волка такая мелочь уже не останавливала. На мгновение он задумался, а как долго он идёт? Судя по солнцу полдень уже миновал.

Тогда Волк присмотрел себе для привала небольшую полянку с огромным валуном в центре. Валун был похож на покосившуюся пирамиду. Вокруг лежали камни поменьше, но далеко не всех их поглотил лес. Волк сел в тени валуна, скинув автомат и рюкзак рядом с собой. Он понял, что сильно устал и проголодался. Но всё ровно какое-то время просто сидел, наблюдая за огромной елью перед ним. Это было, наверное, самое большое и старое дерево, виденное им за сегодня. Оно возвышалось над остальными и выделялось на фоне большинства светлых зеленых листьев, своей густой и тёмной, практически чёрной хвоей. Только редкие вкрапления коричневых шишек, висевших у вершины, разбавляло его темноту.

Но не только интересное наблюдение за елью, было причиной бездействия Волка. Сидя на мхе и прислонившись к прохладной стороне камня, он почувствовал, как же это было мягко и удобно. Словно ему предложили опробовать новое кресло. Волк улыбнулся, и принялся извлекать из рюкзака еду. Перекусив, Волк почувствовал лёгкую сонливость. Сперва он попытался её побороть. Но потом сдался. Место было очень удобное. А голову занимали совсем другие мысли.

И в первую очередь он думал об Аде. Она всё ещё оставалась для него девушкой мечты, недосягаемой звездой. Но теперь он понял, что как бы не сопротивлялся, в его сердце теперь образовалось место специально для неё. Он подумал, что с Войтеком ей было бы, наверное, лучше. А он ничего не может дать ей, кроме обещания защиты. И даже это обещание вряд ли сможет реализовать до конца. А вот она отдала ему себя, проявила чуткость и понимание, а он так эгоистически этим воспользовался.

Или это она воспользовалась им? Неужели Ада, как все, корыстная и холодная? Манипулирует им в своих интересах? Или он ошибается? Он хотел ошибаться. Он готов был молится за это. Он был готов принести любую жертву, за то, чтобы перечеркнуть своё прошлое, за то, чтобы поверить ей. Но просто не мог, годы боли превратились в рубцы, унижения в стойкую браню. И как он не стал маньяком?

Ему нужен был совет. И как же ему хотелось посоветоваться с мамой, с папой. Но он был один. Их убили, просто так. За один день его жизни перечеркнули ещё больше, а ведь он думал, что хуже быть не может. Волк заплакал. Он вспомнил маму их детство, как она читала ему сказки на ночь, как заботилась о нём, когда он болел. Как говорила с ним, когда он стал старше. А он иногда незаслуженно был с ней груб. И сейчас ему было очень стыдно и грустно за это. Он вспомнил, как обошёлся с отцом в последний день. Какая же он сволочь…

Волк плакал, сдерживая крик. Боль разрывала ему сердце. Он чувствовал себя одиноки замершим и больным. Все эти дни он жил и не знал зачем. Ради Ады? Войтека или Яника? Может быть это была инерция, как у заводного робота, который шагает и шагает, пока не кончится завод? Вот сейчас Волк чувствовал, его завод проходит к концу. Может родители гордились бы им, узнав, что он спас троих человек, научил их сражаться и выживать, быть командой и обходится одним. Достойная судьба, но больше жить ему незачем. И, наверное, это была просто вспышка, когда на мгновение осознаёшь, что ты кому-то нужен, а потом понимаешь, что большую часть своего существования ты бесполезен, как для себя, так и для других.

Волк с трудом успокоился, сидя под камнем. Он положил себе на колени автомат. У него не было мысли, чтобы уйти из жизни сейчас. Возможно, он ещё побудит с Адой. Он не хотел, чтобы она плакала из-за него. Время ещё придёт. Вспомнят ли друзья про него тогда? Это будет уже не важно. Сергей Волков уже сделал всё что мог, чтобы его вспомнил, хоть кто-то. А именно ничего… С этими мыслями он уснул.

***

Очнулся он под тем же камнем, на мягком приятном мхе. Ему казалось, что он укутан в что-то тёплое и приятное. Но на душе было не спокойно. Что-то сейчас было не так. Во-первых, несмотря на то, что его тело было абсолютно свободно он не мог пошевелится. Руки и ноги не двигались, словно он был парализован. Но Волк мог всё ещё осматривается и поворачивать голову. Во-вторых, мир вокруг преобразился. Было солнечно, как и когда он уснул, но тени… Они словно жили своей жизнью. Они ползали от дерева к дереву, меняя очертания, как им вздумается. Заползали на камни и роились под ними, словно свет и не был над ними властен.

Волка замутило от дурного предчувствия. Он вдруг осознал, что всё ещё спит. А его чувства говорят о том, что он видит кошмар. Но не может проснутся. Он не хотел видеть то, что сейчас произойдёт, но и не смотреть не мог. Проснутся не выходило.

Внезапно в поле зрения возникло новое движение. Волк всмотрелся в сторону леса. Между деревьев брело какое-то животное. От него шарахались живые тени. Они трепетали перед ним и отползали в стороны, словно признавая власть этого косматого чудовища. С каждым неторопливым шагом зверь приближался. Это был волк. Огромный, черный, покрытый густой шерстью. От него веяло холодом.

Сергей с замиранием сердца смотрел, как к нему приближается собственный аватар. Он знал, что это часть его. И она была совсем не добрая. Но и зла он в ней не чувствовал. Только вот её намеренья были ему не понятны. Волк подошёл к человеку и принюхался. Волк посмотрел в красные горящие глаза зверя. Волк понюхал его ботинки, затем обнюхал штаны и добравшись до тела принялся жадно обнюхивать человека. Сергей спохватился и хотел было схватить автомат, но в этом мире на его коленях ничего не лежало. И рюкзака рядом не было, да и он бы всё ровно не смог бы его взять. Тело всё ещё не могло пошевелится.

Сергей ощутил дыхание зверя на своём лице. Невольно он повернулся и посмотрел прямо в глаза волку. Он чувствовал горячий воздух, выдыхаемый из носа зверя и запах псины от его дыхания. Волк оскалился и зарычал. Но Сергей не отводил глаз от его огненного взгляда. Он подумал, что если он бросится, то он сам сможет проснутся. Но внезапно зверь перестал рычать. Он заскулил, а потом облизнулся и зевнул. Сергей удивился такому поведению. А вот тем временем, посмотрел на него полным безразличия взглядом и лизнул его.

‒ А это уже лишнее, ‒ сказал Сергей, с удивлением обнаружив, что может говорить. Неприятный запах изо рта волка вызвал у него гримасу отвращения.

Внезапно волк насторожился, его уши подобно локаторам забегали в разные стороны. Потом они повернулись в одном направлении. И зверь одним большим скачком перемахнул через камень. Волк слышал, его тяжёлые удаляющиеся шаги.

А перед ним стояла девушка. Она как будто возникла перед ним из воздуха. Сергей хотел было предупредить её о волке. Но по серьезному лицу девушки он понял, что в его предупреждениях она не нуждается. Это была красивая, молодая особа в белом свадебном платье, пышном и торжественном, без фаты. Даже её серьёзная беспристрастность, застывшая на лице, не могла испортить притягательную красоту и обворожительность которой она обладала. Её платье красиво подчёркивало привлекательную фигуру. А её чёрные длинные чёрные волосы, развивающиеся на ветру, словно невесомая паутина, резко контрастировали с её бледной кожей и белым платьем. Большие зелёные глаза, смотрели на Сергея словно видели его насквозь. Он всё же отметил, что Ада была для него куда привлекательнее, чем эта странная особа, которая скорее пугала, нежели возбуждала его.

Девушка подошла ближе, словно проплыв над землёй. И присела на землю рядом. Волк смотрел на неё, как зачарованный и не мог произнести ни слова. Девушка плавным, почти незаметным движением взяла его за руку. Её рука была холодной, и казалось мёртвой, но всё же она была нежна.

‒ Волк, ‒ тихо сказала она, ‒ твои родители гордятся тобой. Они рады за тебя. Они смотрят на тебя и радуются тому, как ты возмужал. Как стал героем в чужих глазах. Твои мечты сбываются. Не истязай себя, это причиняет им боль.

‒ Я могу увидеть их? ‒ спросил Волк, борясь с накатившимся на него порывом плаксивости.

‒ В своё время, ‒ ответила девушка слегка улыбнувшись. ‒ Но оно наступит ещё не скоро. Не торопи события, они сами найдут тебя. Тебе есть ещё зачем жить. Ты не должен страдать так напрасно.

‒ Но я страдаю, ‒ как-то отстранённо ответил Волк, словно наблюдая за собой со стороны.

‒ Поверь это лишнее. Она тебя любит, и это правда. Когда ты осознаешь, что ты не один, когда обдумаешь сказанное мной. Возвращайся к ней, ты ей нужен больше тем тебе кажется.

‒ Но… ‒ попытался возразить он, но вздрогнул.

И проснулся. Он здорово промёрз. Спину и руки свело. На коленях лежал его автомат, рядом стоял рюкзак. Волк быстро вскочил на ноги и осмотрелся. Судя по солнцу, он проспал не меньше часа или двух. А странный сон оставил горькое послевкусие во рту. Волк осторожно дотронулся до своего носа, чувствуя, как что-то тёплое капнуло из него на верхнюю губу. Это была капелька крови. Волк немного удивился, но списал это на то, что он замёрз, прислонившись к холодному камню. И всё же странная девушка, и её слова не шли у него из головы. Он отмахивался от этого, но не мог до конца избавится от чувства страха и вины. Подхватив свой рюкзак и повесив на плечо автомат, Волк решил продолжить свой поход на север.

***

Волк шёл вперёд и смотрел себе под ноги. Его уже не интересовал пейзаж и красота леса. Он размышлял. Чтобы, как-то структурировать свои мысли и не дать им слипнутся в один ком в его голове, он принялся озвучивать их. Со стороны это было странно. Человек идущий по лесу, не отрывая взгляда от земли бубнит себе что-то под нос.

‒ Кто же она для меня? Как я допустил такое? И почему это всё происходит со мной? Зачем я сблизился с ней? Мог же оттолкнуть её тогда. Мог, но не стал. Потому, что сам хотел этого, ‒ в этот момент его разум будто бы разделился на два спорящих человека. Рационального циника и романтичного юношу. ‒ Вот ты и получил, самую красивую женщину в своей жизни. Так может стоит этим наслаждается? Использовать её, как и она тебя? Но что, если она не врёт? Может она искренна? И в тоже время, почему я ей так доверяю? Почему её слова так много для меня значат?

Волк ощутил сильный запах грибов, который отвлёк его. Он поднял голову и увидел, что стоит у нависшей над его путём старой ели. Она не так давно была повалена, возможно, ветром или старостью. Но другие деревья удержали её, не дав упасть. Волк осмотрелся. Источник сильного грибного запаха был неподалёку. Он обошёл ель, испытывая какой-то странный иррациональный страх, перед ней. Словно она могла в любой момент рухнуть, погребя под своей пышной хвоей его самого.

И за ней он увидел небольшую полянку. Лес здесь уже не был таким плотным и тёмным, всё чаще в нём проглядывали признаки смешенного, чем хвойного покрова. Ландшафт тоже менялся, появились холмики и овраги. Волку просто везло, что он шёл по относительно ровному пути.

На одной из замеченной им полянки и находились грибы. Волк подошёл поближе. Грибы росли вокруг поляны образуя примерно двухметровый ровный круг. Волк ухмыльнулся, «ведьмин круг» так называли подобные грибные образования люди. Но ведьм поблизости он не встречал, так что беспокоится было не о чём. Он нагнулся и оборвал один гриб. Это были опята, настоящие. Про себя он отметил это место в голове. Сейчас он не планировал себя нагружать лишним грузом, но по дороге назад стоило бы захватить эти припасы с собой.

И тут он понял, что в центре круга тоже растут грибы, правда не съедобные. Это были мухоморы, причём зелёные. Они росли большим скоплением, и находились ровно в центре этого места. Волк вступил в круг и подошёл к ним. Он ухмыльнулся, глядя на это милое семейство. Он поднял ногу в хулиганском порыве затоптать их, но остановился. Сперва он и не понял, что его насторожило. Но чем больше он вглядывался с верху на эти мухоморы, тем больше ему становилось не по себе. Они образовывали сложный, и плохо узнаваемый силуэт, но с того места, где стоял Волк, он был отчётлив.

Мухоморы росли по контуру маленькой фигурки. Человеческого ребёнка, свернувшегося в утробе матери. Через полог леса он видел, как нити грибницы, словно пуповина, отходят от его живота и устремляются к краю круга. Волку стало страшно, по спине пробежали мурашки. Это просто была игра воображения. Но чем дольше он смотрел на грибы, тем отчётливее становился силуэт, тем реальнее, казалось, видение.

Волк потряс головой. Поругав себя за впечатлительность, он вышел из круга и продолжал поход. Внезапно его осенило, словно по щелчку в его голове созрело решение. Решение оттолкнувшее его желание вскрыть себе вены.

‒ Я знаю! Что бы не случилось, я буду жить. Ибо она, они все нуждаются во мне. Я буду ей другом и дам всё что смогу. На большее я рассчитывать не в праве. Но не буду возлагать на это слишком много надежд, может быть завтра станет для нас последним днём, неважно. Важно, что я буду с ними, ведь больше у меня никого нет.

Убедив в этом самого себя, Волк ощутил облегчение и даже некую радость. Но возвращается он ещё был не готов. Он ещё не утолил свою тягу к приключениям и самопознанию. Но хотя бы лес снова стал для него красочным и интересным.

Про себя он думал ещё о суициде, но уже представлял совсем другую реакцию своих друзей. Ада бы плакала, долго и сильно. Это могло разбить ей сердце. Яник бы винил себя в случившемся. Возможно только Войтек, открыто бы осуждал его, а может быть и молча понял, что толкнуло его на такой шаг.

Вскоре Волк вышел к небольшой молодой берёзовой роще. Плотно растущие берёзки в ней, делали её практически не проходимой, хоть в случае необходимости и могли сослужить укрытием. Саму же рощу на двое разделяла полоса, заросшая мхом. Волк подумал, что возможно это остатки той дороги, что вела из замка. Волк почему-то решил пойти именно по ней, хоть это и значило, что он выйдет из-под укрытия деревьев и пойдёт под открытым небом. Эта мысль была неуютной, но вполне приемлемой.

Выйдя их под тени леса, Волк пошёл по дороги в окружении плотно сомкнутых берёз. Толи, от того, что он вышел из леса, толи, потому что свежий ветер напомнил ему о той ночи, он вспомнил Аду. Обнажённую, горячую, страстную. Вспомнил их ночь. Их звериное, неукротимое желание. В штанах, невольно появилась выпуклость, идти ему стало тяжелее, захотелось прибегнуть к рукоблудию, но он сдержался. Раньше у него не возникало таких странных желаний, но сейчас он захотел сберечь всю свою силу и семя для неё.

Волк закрыл глаза и пять раз глубоко вздохнул, чтобы отвлечься. Ему даже захотелось повернуть назад. Вернутся в замок, извинится перед всеми. Схватить Аду и затянув в тёмный угол, любить её. Пока не останется сил. Впервые он был в плену подобной страсти. И это его пугало. И дабы сдержать себя он направился дальше.

Но вскоре его что-то насторожило. Впереди из-за небольшого поворота, доносилось громкое жужжание. Волк так же заметил, какое-то движение у самой земли. Завернув за угол, он обнаружил занятную картинку. Жук, толстый и тяжёлый, с ярким блестящим панцирем, пытался взобраться на хрупкий красный цветок. Но каждый раз стоило насекомого залезть до середины стебля, цветок сгибался, и жук плюхался на мох. Недовольно, и, как показалось Волк, с потоком ругательств, жук расправлял свои крылья, переворачивался и снова повторял попытку. Волк даже хихикнул, после трёх безуспешных попыток бедного жука взобраться на цветок. Из альтруистического порыва, Волк, прямо перед носом недовольно жужжавшего насекомого сорвал цветов и положил лепестками к нему. Жук тут же сложил крылья и замер, словно не веря своим глазам и своей удаче. А потом шустро взобрался на цветок и принялся потрошить жёлтую пыльцу в свой многочелюстной рот. Волк, наблюдая за жуком, с довольной ухмылкой, сказал:

‒ Ну приятель, тебе сегодня повезло.

Ещё немного понаблюдав за природой вокруг, он двинулся дальше. И вскоре вышел из рощи, снова оказавшись в привычном ему лесу.

Дальше лес уже был абсолютно лиственный. Идти тихо, становилось всё тяжелее. Моховая подстилка почти исчезла, иступив место травам и пожухлой листве. Но зато здесь было много красивых цветов. Уютные полянки, укрытые разросшимися кустами, словно маленькие форты были рассыпаны между деревьями. Кое где, Волк видел пни, но не привычные обломанные, а срубленные, хоть и очень давно. Это навело на мысль, что Яник и Войтек были правы, и где-то здесь лес заканчивается. Волк быстро начал прикидывать в голове, как долго он идёт и какое расстояние прошёл.

Цифры вышли не утешительные. Он шёл с самого раннего утра, с восхода солнца. Из-за своей задумчивости он не следил за темпом, и не снижал скорость. Выходило, что он добрался дальше всех, дальше, чем когда-либо заходили они, выходя из замка. Волк решил было, что пора возвращается, когда его слух уловил, что-то чужое в звуках леса.

Это были голоса. Были они не близко, но Волк вполне мог добраться до них. Скинув с плеча автомат и пригнувшись, он принялся красться на звук. Вскоре он заметил впереди холм, высотой метра два. На нем росло несколько больших дубов, между которыми шёл дым и мерцало пламя костра. Рядом с которым сидели две фигуры. Волк тихо подкрался к ним и затаился в кустах у подножья холма.

У костра на вершине на бревне сидели два парня. Один был почти подростком, второй был ненамного его старше. На младшем была клетчатая рубашка и рваные на коленках джинсы. На старшем был спортивный чёрный костюм. Судя по говору и манере речи это, были деревенские жители. Волк замер в нерешительности, такой встречи он не ожидал. Он смог разглядеть, что у каждого из них было по большому рюкзаку, а старший сжимал в руках охотничье ружьё. Волк забеспокоился, но всё ровно решил подслушать их разговор.

‒ Влетит нам от деда твоего, Жека, ‒ сказал младший.

‒ Не влетит, ‒ уверенно и слегка раздражённо, ответил старший.

‒ Влетит, ты его ружьё без спроса взял. Он тебе этого не простит и мне тоже.

‒ А тебе то чего? ‒ удивился Жека.

‒ А того-то. Потому, что я тебя не остановил. И вообще, пошли в хату, страшно тут.

‒ Сцыкло ты, Меник, ‒ презрительно ответил ему Жека.

‒ Сам сцыкло, ‒ проворчал Меник. ‒ Зачем мы вообще сюда пришли? В деревне ведь припасов навалом.

‒ Ты старосте что ли поверил? Во дебил. Трындит он как дышит, курва подзаборная. Порции то он урезал. А вот ты представь, подстрелим мы косулю или кабана! И всё Солнечное нас на руках носить будет. Наедимся до отвалу, ‒ мечтательно сказал Жека.

‒ А тут вообще что-нибудь водится то? ‒ с сомнением спросил Меник.

‒ Водится конечно! ‒ уверенно заявил Жека. ‒ Сколько лет сюда не ходили, зверьё здесь небось и пороху не боится.

‒ А вдруг и правильно делали, что не ходили? ‒ боязливо спросил Меник. ‒ Мне батька рассказывал…

‒ Батька рассказывал, ‒ передразнил его Жека. ‒ Тьфу! Ты в этот бред веришь? Может ещё и в леших с водяными? Сказки всё это, лес как лес, только дикий и большой. Вот нам сейчас это и пригодится. А война кончится, так может и вырубят его к чёртовой матери. В двадцать первом веке верить в такое, себя не уважать.

Меник вздохнул и потёр затылок.

‒ А до темноты то мы успеем? ‒ спросил он, уже более уверенно.

‒ А ты фонарик то взял? ‒ Меник кивнул в ответ. ‒ Ну тогда и неважно, ночью может шансов больше будет.

‒ А если волки?

‒ За жопу тебя покусают твои волки! Кончай дрожать, туши костёр и в путь.

Волк тем временем бесшумно обошёл холм. Поняв, что мальчишки вообще не сведущи в охоте и в принципе в выживании в лесу, он мог пожелать им только удачи, а сам даже не беспокоится о своём обнаружении. Теперь Волку было интересно, где находится это Солнечное откуда в лес пришли эти двоя псевдоохотников.

Волк всё так же тихо начал пробирается на север. Вскоре красться ему надоело, голоса остались далеко позади, а передвигается скрытно эти двое не умели. Поэтому волк взял прежний темп. По дороге он отметил, что свет в лесу начал манятся, солнце неумолимо начало клонится к горизонту. Но он не останавливался, любопытство влекло его дальше и дальше.

Через буквально пол часа ходьбы Волк остановился. Он внезапно для себя вышел на опушку леса. Лес стоял похоже на возвышенности, а в низине прямо перед ним разливалось поле. За которым стояла маленькая деревушка. Она не была покинута. В окнах горел свет пламени, из пары дымоходов шёл дым. Домики были ухоженные, каменные. Некоторые были из кирпича и отделаны сайдингом, на крышах стояли антенны. За деревушкой разливались огромные поля зреющей пшеницы и кукурузы. А лес как будто бы обнимал деревушку и луг.

Внезапно Волк заметил пару людей, вышедших на улицу. Он тут же пригнулся, спрятавшись в ближайших кустах. Отругав себя за нерасторопность, он пригляделся к местности по лучше. Расстояние и тень леса всё ровно делали его невидимым, но подобная оплошность могла стоить ему и его друзьям жизни. В голове у него созрела идея. Он решил предложить провести здесь небольшой рейд, под покровом ночи. Судя по тому, что говорили ребята у костра, никто из взрослых так далеко в этот лес не пойдёт, а им бы не помешали медикаменты и качественная еда, если, конечно, в этой деревне ещё что-то осталось. Волку даже понравилась то, что их лес проклят, это было даже очень хорошей защитой от местных. Так, что даже если их вычислят по следам, в лес за ними не пойдут. Правда небольшая рекогносцировка была необходима.

Волк посмотрел на солнце. Оно уже цепляло своим оранжевым, слепящим кругом верхушки деревьев, заливая деревню мягким закатным цветом. Надежд на то, что он вернётся в замок до темноты уже не было. Но это была не беда. Волк осторожно начал отходить обратно в глубь леса.

Вскоре он оказался у того холма, где встретил парней. Они уже ушли, оставив дымящийся костёр и свои рюкзаки. Волк прислушался. Вокруг было тихо, никаких признаков того, что ребята где-то рядом. Осмелев, Волк поднялся на холм и осмотрел место стоянки.

По каким-то причинам деревенские решили оставить свои рюкзаки у костра. Волк списал это на неопытность и недостаток знаний. Костёр они тоже потушили не до конца. Он ещё тлел, поигрывая красными переливами в лучах садящегося солнца, и разносил приятный аромат еловых угольков. Волку почему-то стало очень уютно от этого запаха, хоть они и жгли костры каждый день, тогда он не думал о запахах, уюте и тепле. Тогда это был способ не замёрзнуть ночью и не стать жертвой опасных животных. Волк быстро отвлёкся от костра и решил быстро осмотреть рюкзаки ребят.

Там он не обнаружил ничего мало-мальски полезного для себя. В разве что коробку патронов для дробовика, но такого оружия не было в замке, поэтому он счёл их бесполезными. Ещё Волка разочаровало отсутствие какой бы то не было еды, сперва он решил, что парни не взяли ничего съестного из-за собственной непредусмотрительности. Но потом подумал, что возможно в деревни с едой проблемы. Волк захотел было проучить горе охотников, просто забрав какую-нибудь безделушку, в назидание за оставленные вещи. Но решил, что это и без того жестоко, особенно с учётом того, что шанс найти живность здесь очень мал. Волк закрыл рюкзаки и предал им прежнее положение, так чтобы сразу нельзя было распознать, что в них кто-то копался. Закончив, он выпрямился и хотел было уходить.

Над лесом раздался крик. В воздух поднялись все птицы в округе. Волк вздрогнул от неожиданности. Инстинктивно он пригнулся и схватил сой автомат в боевой стойке. Крик повторился, ещё громче и ближе. Волк прижался к толстому стволу одной из сосен, и осторожно выглянул из-за неё вглядываясь туда, откуда шёл крик. Одиночные вскрики перешли в один беспрерывный вопль. Кто-то бежал к холму не разбирая дороги. Волк хотел было вскинуть оружие, но фигурой, кричавшей и сбивая все ветки, встреченные им на пути, оказался один из парней. Это был Меник. Он, казалось, ослеп от ужаса, он несся вопя, изредка спотыкаясь и сбиваясь. Он бежал так, словно за ним гнались все демоны ада. Волк понял, когда тот пробежал мимо холма, что даже встань он перед ним, Меник и не заметил бы его. Для Волка это был плюс, он всё ещё оставался невидимым. Но такое состояние парня, его напугало. Что-то напугало его до беспамятства. Конечно, такого молодого парня мог напугать и кабан и даже резко выскочившая перед ним косуля. Но тот дикий ужас, который Волк мельком заметил в его взгляде был не обычным. Ничто в известном Волку материальном мире не могло так напугать человека.

Волк осторожно спустился с холма и отправился по следам Меника. Больше звуков в лесу он не слышал. Сердце Волка дёрнулось в груди. Он испугался, что второй парень попал в беду или погиб. К счастью, идти по следу Меника было проще простого, он обломал все ветки и оставлял на земле характерные следы на своем пути. След вывел его на небольшую полянку рядом с березняком.

Волк, не думая, автоматически передёрнул затвор автомата. На полянке лежало ружье ребят. В воздухе витал запах пороха. Волк подошёл поближе. Судя по положению курков оба патрона, были отстреляны. И это было странно, ибо выстрел из такого ружья должен был быть слышан на расстоянии нескольких километров, а Волк не слышал ничего кроме криков. Волк нагнулся, чтобы лучше рассмотреть место происшествия. Рядом с ружьём мох был окрашен в красный цвет. В цвет свежей крови. Волк оглянулся, чувствую, что за ним наблюдают. Мурашки побежали по его коже. Ему показалось, что в сгущающейся вечерней темноте, между стройных березовых стволов он увидел движущейся силуэт. Вглядевшись, он не увидел ничего кроме, теней листьев, которые теребил ветер.

Ещё раз окинув поляну взглядом, он быстро составил вывод на основе виденных им следов. Пришли они сюда вдвоём. Но вот убегал отсюда всего один человек. Что-то случилось здесь. Трава была примята, словно один из них упал и катался по земле. А потом он просто исчезал. Только пятна крови оставались на земле. Воображение Волка принялось рисовать у него в голове картины, и каждая новая картина была ужаснее предыдущей. Надо было уходить от сюда и быстро.

Волк зашагал прочь от этого места. Найдя проход в берёзовой роще, он быстр двинулся по нему в глубь уже знакомого ему леса. С каждым шагом свет заката менялся, переходя из ярких красных тонов в холодную синеву. Тени разрастались, и сливаясь в темноту исчезали, меняя всё вокруг. Вечер переходил в ночь, из мира уходило тепло и исчезал свет. Вскоре последние, уже не дающие света, лучи исчезли между деревьями. Лес окутала ночь. Это произошло так быстро, что Волк не сразу понял, что идёт уже по памяти и практически кромешной тьме. Лишь скудный свет месяца освещал высокие кроны чёрных деревьев, упирающихся в звёздную синеву. Всё остальное было покрыто мраком.

***

Тем временем в замке Яник задремал сидя за картой.

‒ Не спать! ‒ разбудил его голос Войтека из-за спины.

‒ Я не сплю, ‒ ответил Яник. ‒ Как она?

‒ Стоит, ждёт, ‒ ответил Войтек, сидящей у окна и наблюдающий за Адой, стоящей у ворот и вглядывающейся в темноту. Она нервно теребила руки и со стороны казалось, что она молится.

‒ Давно она там? ‒ спросил Яник, вставая чтобы подойти к окну.

‒ Несколько часов, как и я, ‒ ответил Войтек.

‒ Камин тлеет, надо бы дров подкинуть, ‒ заметил Яник и двинулся к нему.

‒ Нет, не надо. Станет светло, и я ничего не увижу, ‒ остановил его Войтек. Яник пожал плечами и остался на месте. ‒ Ты заметил?

‒ Что?

‒ То, что между Волком и Адой? ‒ тихо спросил Войтек.

‒ Уже давно, ‒ пожал плечами Яник складывая руки на груди.

‒ Уже давно это понятно, но теперь, кажется, что-то изменилось. Этот уход Волка, то, как Ада его ждёт. Что-то случилось ночь назад.

‒ И ты хочешь знать, что? Или ты ревнуешь? ‒ насторожился Яник.

‒ Нет, я волнуюсь за этого придурка. Он поступил как свинья. Ладно мы. Мы то поволнуемся, да и придумаем что-нибудь. Но Ада, с ней то он так зачем?

‒ Не суди его так строго, он хочет разобраться в себе. Он заигрался в войнушку, пусть побродит по лесу, отойдёт.

‒ А если с ним, что-то случится? Ты себе простишь это? Мы поклялись быть командой и сплотил нас он. Мне кажется, что нам приходит конец, ‒ Войтек опустил взгляд.

‒ Во-первых хватит упадничества, ещё ничего не случилось. Во-вторых, Волк за себя постоит, и с командой нашей ничего не случится. Просто мы стали опытнее, самостоятельнее и умелее. Если тебе так больше нравится, мы повзрослели, Волк просто пытается это принять. Да, наши взаимоотношение изменятся, но это было неизбежно, это развитие, всё в мире меняется.

‒ Ну и загнул ты, ‒ улыбнулся Войтек. ‒ Хочешь сказать, что мы всё та же партия неудачников, но уровнем выше?

‒ Ага. Только мы не неудачники, нам очень повезло найти такое убежище.

‒ Говори за себя, может мы ещё и пожалеем, что не погибли раньше. О, что-то происходит, ‒ Войтек указал на Аду.

Та резко развернулась и сжав руки в кулаки зашагала назад ко входу в замок. Было видно, что она очень расстроена и зла. Яник и Войтек притихли, ожидая что же произойдёт. Через пару секунд в комнату вошла Ада. Не говоря ни слова, она плюхнулась на свою лежанку, скинула с себя ботинки и забралась под одеяло с головой. Яник и Войтек переглянулись.

‒ Ложитесь спать, ‒ пробубнила она из-под одеяла. ‒ Сегодня он не вернётся.

‒ Ладно, ‒ ответил Яник.

‒ Я предлагаю оставить часового, ‒ сказал Войтек.

‒ Хорошо, я подежурю, только подкинь дров, — согласился Яник.

Войтек согласно кивнул. Он подкинул пару поленьев в камин, напевая под нос какой-то матерный стишок, куда искусно вставил слова про Волка. Потом он забрался под одеяло и пожелав всем спокойной ночи, уснул. Яник остался сидеть у окна. Он немного расстроился, что сегодня не увидится с Тенью, но мысли о Волке занимали его сильнее. Всё же он волновался о нем, возможно даже больше остальных.

***

Волк медленно шёл по ночному лесу. Ему приходилось ступать очень осторожно, он хорошо помнил о каменной местности, крутых склонах и заросших корягах, который с лёгкостью сломали бы ему ногу, будь он неосторожен. Путь назад был проще, но не более быстрым из-за темноты. Волк вслушивался в ночные звуки леса. Самым громким из них был стрекот цикад и сверчков. Иногда вклинивалось уханье совы или не перебиваемое кукование кукушек. На фоне шумел ветер и шелестели деревья. Иногда он слышал, как падают ветки или хрустят стволы.

Остальной же мир представал перед Волком в образе неосязаемой темноты. Слабого света молодого месяца ели хватало, чтобы хоть как-то различать дорогу и препятствия впереди. Но Волк шёл, осторожно, но всё же поторапливаясь. Он хотел быстрее вернутся домой, к Аде, к друзьям. Он скучал по ним. И чтобы понять это ему пришлось прошагать столько километров… Волк чувствовал себя глупо. А ещё он чувствовал себя идиотом, и от этого его покалывала совесть. Утешало, то, что он возвращался домой, и с хорошими новостями.

Автомат он так и не повесил назад на плечо. Он держал его в руках, но уже не как оружие, а скорее понимая, что рано или поздно ему понадобится фонарик.

Волк немного расслабился. Деревня была далеко позади, сложностей на пути пока не ожидалось. Случай с молодыми охотниками уже вылетел из головы. Когда внезапно, Волк понял, что в лесу что-то не так. Где-то рядом на дереве хрустнуло несколько сухих веток, они с лёгким шелестом упали на землю. И всё же ничего если бы не резкость и отчётливость этих звуков. Волк остановился. Осматривается было бессмысленно, его глаза в такой темноте были бесполезны. И тут он понял, что было не так. Цикады и птицы стихли. Повисла тешена, нарушаемая только ветром. Внезапно до него донесся крик. Волк вздрогнул. Кричала женщина. Не Ада. Крик был ниже тембром и казалось принадлежал старухе. Волк задрожал, ему стало страшно, да так, что невольно затряслись поджилки. К такому он был не готов. Внезапно крик повторился. Рядом, почти за спиной.

Волк вскинул автомат и включил фонарик. Он принялся водить им из стороны в сторону, всматриваясь в темноту между деревьями. Луч фонаря терялся во тьме, но этого хватало, чтобы видеть перед собой на расстоянии в сто или даже больше метров. Волк оглянулся. Позеленевшие от мха стволы, словно колонны невидимых сводов, стояли в хаотичном порядке. Но между ними не было ничего…

Крик раздался откуда-то сверху. Волк поднял луч фонаря вверх. И побледнел от ужаса. Почти у самых вершин двух сосен, висело нечто. Человеческая фигура. В свете фонаря, Волк в деталях разглядел существо. Сморщенная серая кожа, покрытая дряблыми складками, свисающая, словно одежда толстяка на худом человеке. Волк видел рёбра, обвисшую грудь с пятнами гнили. Тварь имела длинные конечности и тонкими пальцами, и острыми ногтями, которые походили больше на когти хищных птиц. Этими конечностями, тварь ловко цеплялась за ветки деревьев. Но было в этой фигуре и то, что Волк не заметил сразу. А вернее не понял, и сперва проигнорировал, но, когда тварь пошевелилась, он понял, что это не игра воображения. За её спиной были два огромных крыла, похожих на одновременно крылья летучей мыши и мотылька. Они подрагивали, а их мембраны, покрытые чешуйками, подрагивали на ветру.

Но самым страшным была голова этого существа. Седые волосы, растрепанные и склеившиеся от грязи, свисали колтунами на плечи твари. Губ у неё не было. Вместо этого рот закрывал ряд плотно сжатых зубов, которые больше походили на толстые заточенные гвозди, окаймленные окровавленной разорванной кожей, свисавшей лоскутами. Нос и веки тоже, казалось, были съедены или вырваны, Одного глаза не было, второй же белым невидящем зрачком смотрел вперёд.

Волк вспомнил, в детстве у него была книга в золотом красивом переплёте. «Персонажи славянской мифологии». Волк любил читать её, но кроме сказок про леших и домовых, там были и страшные рассказы о русалках, полуночниц и водяных. А ещё там были иллюстрации, автор которых явно имел очень хорошее воображение. И вот к статье про упырей прилагалась похожая иллюстрация встающего из гроба полусгнившего женского труппа с острыми клыками и пустым взглядом. Волк не хотел думать, что это правда. Но существо, висевшее на деревьях, не оставляло сомнений. Упыри были реальностью.

Упырица открыла рот и в нём Волк увидел некий ком плоти. Он сочился слизью и пульсировал, словно жадно пытался вобрать в себя что-то. Она закричала. Волк попятился и случайно наступил на веточку. Та хрустнула. Упырица резко опустила взгляд на Волк и истошно закричала.

‒ Курва! ‒ закричал Волк и бросился на утёк.

Страх предал ему сил. Тварь за его спиной закричала ещё неистовее. Он слышал, как она погналась за ним, прыгая с ветки на ветку. Пикируя и подлетая. Слышал страшное хлопанье огромных крыльев. И это заставляло его бежать быстрее. Луч его фонаря метался из стороны в сторону. Волк только и успевал, что укорачивается от низких веток, прыгать через камни и брёвна.

А за спиной торжествующе кричал упырь. Она не стремилась его догнать, она загоняла его. Волк это понимал. Вот он устанет, сбавит скорость, и она вцепится своими когтями ему в куртку, разрывая ткань, стараясь добраться до тёплой вкусной плоти. Убежать не выйдет, спрятаться негде.

Что-то схватило его за капюшон куртки. Волк не сбавлял темпа, но тварь нагнала его. Возможно, ей надоело, и она хотела впиться в него поскорее. Волк прибавил ходу, послышался звук рвущейся ткани. Дыхание Волка сбилось. В груди болело. Красная пелена закрывала взор. Ему не убежать. Эта тварь получит сегодня ещё одну жертву. Но он не планировал сдаваться без боя.

Волк резко кинулся на землю. Сгруппировавшись в последний момент, он ощутил, как его полоснули по спине. Тварь пролетела над ним. Волк быстро поднял автомат, но увидел лишь спину улетающей совы. Сова громко и недовольно ухнула и скрылась между деревьями. Волк быстро перевернулся на спину и осветил кроны деревьев. Ничего. Покрытый испариной и тяжело дыша, Волк погасил фонарик и быстро отполз к ближайшему дереву. Прижавшись к стволу. Сквозь разрывы в куртке он ощущал шершавую кару дерева.

Не могла же сова гнаться за ним через весь лес. И он не мог поклясться, что виденное им существо было реальностью. Он же не сошёл с ума… «Что за хрень творится в этом лесу» ‒ тихо сказал он, прижимая к себе автомат. Он лёг на землю и свернулся в клубок вслушиваясь в звуки леса. Вздрагивая от каждого шороха. Его глаза жадно впивались в темноту, в которой ему мерещились силуэты монстров и чудовищ. Ползали тени неведомых существ. Сердце бешено колотилось в груди. А когда он закрыл глаза на него обрушился поток образов. Грибные младенцы, тени людей, страшные упыри, озёра, кишащие чудовищами, растущие из-под земли живые железные конструкции, ползающие в тёмных углах твари с горящими глазами. А в центре леса спящий камень, светящийся изнутри неземным цветом.

Волк вздрогнул и проснулся. Всё его тело болело. И было похоже, что он лишился чувств. Волк прислушался. Ночной лес был тих, но не так тих, как при его встрече с упырицей. Волк поднялся и отряхнулся. Он решил, что всё это была галлюцинация вызванная, возможно, запахом грибов. Но она была такая реалистичная что у него до сих пор бежали мурашки по спине от этих воспоминаний. Лес больше не казался таким уж и романтичным местом, теперь Волк его побаивался. Здесь было, что-то, что-то неосязаемое, неописуемое. Лес хранил какую-то тайну. Волк был в этом уверен, но и сам не мог сказать почему. Но это была чушь. Разыгравшееся воображение, под действием одиночества воплотила его страхи в темноте. Волк осмотрелся, ему всё ещё надо было добраться домой.

Оказалось, что он бежал не меньше десяти километров, так как оказался почти у самого валежника ведущего к озеру. Не без трепета Волк перебрался через него уже по знакомому маршруту. Испытывая примитивный страх, он обошёл озеро, стараясь даже не приближается к нему. Ноги болели, из-за этого Волк то и дело припадал к земле. Его мучил голод и жажда, но он не осмеливался останавливается. Но здесь ему было уютнее, казалось, что здесь лес дружелюбнее и спокойнее. Превозмогая боль и усталость, Волк побежал, как только ощутил под ногами знакомую дорожку, ведущую в замок. Остановился он только тогда, когда увидел знакомый каменный силуэт твердыне, в первых розовых рассветных лучах.

Невольно Волк расплылся в улыбке. Он дома. Наконец то. Обходя заболоченный участок, он поспешил к его воротам. Сам не понимая, чему радуясь, он вбежал во двор и поспешил внутрь. Даже не заметив, что Войтек машет ему в окне.

Волк вбежал в двери замка, не заметив, как за ним последовал тёмный силуэт. Он практически вбежал в комнату. На его лице застыла оскаленная улыбка почти безумной радости. Ему на встречу тут же кинулась Ада. Она крепко обняла его, в ответ он заключил её в объятья. К ним подошёл Яник и дружественно похлопал его по плечу. В дверях он заметил стоящий тёмный силуэт, Тень кивнула ему и растаяла в воздухе, словно её и не было. Войтек же стоял перед этой тошнотворно сентиментальной сценой скрестив руки на груди и недовольно хмурясь смотрел на Волка.

‒ Зачем ты уходил? ‒ тихо спросила Ада. ‒ Я волновалась.

‒ Так надо было, но ведь вернулся, ‒ ответил Волк.

Ада отпустила его и посмотрела на него.

‒ Боже, что с тобой случилось? Ты не ранен? ‒ со страхом спросила она.

Волк сперва не понял о чём она, но быстро осмотрев себя понял, что выглядит ужасно. Одежда была испачкана землёй и листьями. Куртка имела два больших разреза на спине аккурат по обе стороны от рюкзака, которому тоже досталось, но прокладка в нём чудом уцелела. Капюшон был разорван, автомат испачкан, волосы растрёпаны и набиты хвоей и листьями.

‒ Это кто так тебя? ‒ спросил Яник, указывая на рваную куртку.

‒ Сова, ‒ вздохнув ответил Волк.

‒ Ни хрена себе сова, ‒ заявил Войтек. ‒ Размером с птеродактиля?

‒ Снимай куртку быстро, ‒ потребовала Ада. ‒ Сейчас я тебя залатаю.

‒ Хорошо, ‒ Волк принялся стягивать с себя рюкзак и понял, что его ноги подкашиваются. Виду он не подал, но Яник заметил какие усилия он прикладывает чтобы стоять ровно. ‒ И давайте присядем за стол, мне есть что вам рассказать.