2 / Послушное молчание / Triquetra
 

2

0.00
 
2

Внутри вместилища святости и покорности было довольно просторно, конечно, до тех пор, пока не набирался народ; убранство не выделялось какой-либо изысканностью и манерностью, все было просто: потрескавшиеся и пустые стены, украшенные лишь темными прямоугольными следами, оставшиеся от когда-то висевших здесь картин или чего-то подобного, маленькие мутные окошки почти под самым сводом, ряды стареньких скамеек без спинок, невысокая кафедра, на которой стояла большая чаша для воды. В глубине зала располагался алтарь, что венчала небольшая причудливая скульптура, изображавшая две руки в огне, тянущиеся к толпе. Это единственное, что выделялось на фоне общей весьма скучной и унылой обстановки. Над изваянием висела натертая до блеска серебряная табличка с надписью, гласящей:

 

«Склонись пред огнем, и дарует тебе Апи-Далама блага! »

 

В углу виднелась винтовая лестница из пары десятка ступеней, оканчивающаяся дверью, обитой железными пластинами. Пожалуй, больше ничего примечательного в часовне не было, во всяком случае для любого, кто не являлся жителем поселения.

— Сегодня необычайно оживленно, тебе так не кажется, Ада? Отрадно наблюдать, что все остается неизменным, — женщина с надменным и самодовольным видом прошлась по одному из первых рядов и уселась на середину скамейки. — Твой прадед стоял у истоков нашей веры, ему посчастливилось наблюдать рождение поклонения великому богу, нашему богу.

Дочь кивала на каждое сказанное матерью слово — она внимательно изучила семейную историю, и знала ее вдоль и поперек, перечитывая архив с самого детства, и все, что сейчас говорила Лара Аде было известно, но от этого слова дамы не теряли смысла и были по-прежнему интересны.

В родовых записях говорилось, что их скромная уединенная деревушка принадлежала нескольким шахтерским семьям — Отемам, Брикам, Стоунам и Ивелам; к одной из них и имел отношение ее прадед, Гарри Чарльз Отем. Они основали поселение после того, открыли шахту, в надежде обнаружить в ней хоть какие-то полезные ископаемые. Поначалу, конечно, дело не задалось, и кроме серых камней в руки работникам ничего не попадалось. Гарри в свое время исправно вел записи, частенько делая пометки, что если так пойдет дальше, им придется покинуть еще не до конца обжитое место. Каждый день тщательно вписывался в дневники, повествуя о новых неудачах и трудностях. Но в один момент все переменилось, случившееся событие навсегда поменяло сложившийся уклад: в шахте на рабочих внезапно обрушился каменный свод, заточив их в тоннеле. Сам Гарри тогда был снаружи, внутри же застряли шесть человек, двое из которых — главы семей-основателей деревушки, Тоби Стоун и Остин Брик. Подняли тревогу, все жители сбежались к шахте и принялись, как могли, разбирать проход. Через пару часов все лишись сил и уже вслух похоронили бедолаг, как вдруг завал задрожал и рассыпался, и из шахты показались несчастные. Никто не мог поверить своим глазам — они были живы, даже не ранены, и, на всеобще удивление абсолютно, невозмутимы. Все, кто был там, словно онемели, ведь не иначе, как чудом случившееся не назовешь. Шахтеры спокойно вышли на свежий воздух, осторожно неся в руках что-то завернутое в ткань. Это оказался здоровый кусок золота! Гарри отметил, что ничего подобного ему не доводилось видеть за прожитые годы. Золото блестело так, что глазам было больно на него смотреть, и оно было обжигающе горячим, будто только вытащили из огня. Тоби и Остин объявили, что это дар их нового и истинного бога, Апи-Далама, что отныне золота будет в достатке, а взамен нужно отречься от прежней жизни и взглядов, и стать послушными подданными щедрого бога. Многие плененные кусками золота, ежедневно выносимыми из глубин тоннеля, без раздумий отвернулись от прежней веры, и склонили головы в темноте шахты пред Апи-Даламом. Прадед назвал наступившие времена настоящим безумием, помешательством, у людей в глазах появился странный блеск — так горят глаза человека, зараженного алчностью, манией, и это пугало. Гарри сомневался в правильности происходящего, но все же не посмел возражать своим друзьям, да и золотая жила могла бы улучшить их положение; семьи, дети, само поселение ни в чем не будут нуждаться. Быть может, пока его товарищи пробыли в завалах, у них помутился рассудок, и то, что они говорят о каком-то божестве — плоды поврежденного сознания? Но тогда откуда в «пустой» шахте вдруг взялось столько золота?! Обращение произошло быстро. Так и началось служение и почитание богу Золотого Огня Апи-Даламу.

Часовня стремительно наполнялась людьми, успевшими окончательно проснуться к службе, и помещение походило на тихо гудящий улей. Все были в предвкушении очередных проповедей, наполненных возвышенными словами, лившихся их уст Старшего Просвещенного. Каждый раз люди слушали практически одно и то же, и изредка случались отступления во властных и гипнотизирующих речах. Но по обыкновению, в начале литургии все дети наполняли чашу храма принесенной водой, взамен получая от прислужников часовни воду с прошлой пятницы, и ее непременно должны были выпить до конца прихода. Частенько в стареньких стенах звучали странные и заунывные песнопения детского хора, слышались проклятия в сторону тех, кто отрекся от благословения и в ужасе покинул поселение. И в этот раз традиции были соблюдены.

По окончании мессы всеми уважаемый наставник объявил, что прошедшей ночью была принесена преждевременная жертва, но ее благосклонно приняли высшие силы. Ада обратила внимание, что один древний старичок, сидящий чуть в стороне от нее, будто хохотнул, еле слышно, и беззвучно похлопал в ладоши. Его сморщенное и худое лицо на мгновение приняло зловещее выражение. Жена тут же его одернула и что-то шепнула на ухо. Женщина нахмурилась, не понимая весьма странной радости этого почтенного господина.

— Мама, о какой именно жертве говорили в часовне? — поинтересовалась Ада, стоя на крылечке храма и укутывая в теплую шаль Саманту, младшую дочь. — Я лишь раз слышала, что нам приходится чем-то платить, вот только чем?

— Моя дорогая, милая девочка, ты еще очень молода для того, чтобы все знать. Сейчас достаточно того, что верна нашему общему пути, растишь прекрасных детей… Когда меня не станет, ты займешь мое место, и тогда тебе откроются все тайны. Если, конечно, этого не случится раньше, такое тоже бывает. Иногда. Однако, при совершенно иных обстоятельствах, — дама ухмыльнулась и посмотрела на дочь. — Я пойду к Брикам, они принимают гостей. Смотри за детьми как следует, и не пускай их к шахте — сегодня ее укрепляют.

Остальные горожане тоже стали расходиться, предвкушая новый день и размышляя над предстоящими делами. Потихоньку начали открываться лавочки и булочные, на местных конюшнях, коих было три, птичьих дворах, в кузнице закипела работа — всеобщая оживленность немного разогнала мрачность и сонливость. Но на всю эту утреннюю суету смотрели по-прежнему угрюмые старые дома, потерявшие свой некогда привлекательный вид и не видевшие ремонта уже многие годы. Приземистые, двухэтажные, сдвоенные — и все один и тот же неприветливый, унылый, тяжелый и грязный облик, словно траурная вуаль, накрывшая жилища. Несмотря на огромные денежные запасы, вырученные с добытого золота, и самого солнечного металла, главы поселения никогда не заикались об обновлении построек, и жителей, казалось, это устраивало.

«Зачем спускать драгоценный дар на какие-то лачуги, которые простоят и после нашей смерти, когда можно расширять главную шахту, вести дела с внешним миром, ища и соблазняя неискушенных молодых людей и юных девушек даром Апи-Даламы, и разбавлять наше общество свежей кровью, — твердо вещал один из членов закрытого совета управляющих городком седовласый Марти Ивел, и все остальные ему вторили. — Традиции должны быть неизменны, непоколебимы!»

Все остальные старейшины ему вторили беспрекословно, ведь они твердо были убеждены в том же, однако эту тему затрагивали частенько, гораздо чаще остальных, превращая обсуждения в какую-то мантру. Казалось, члены совета повторяют из раза в раз одно и то же, чтобы не забывать своих главных целей. Или же дело обстояло в крохах закравшегося недоверия к друг другу — каждый считал себя самым ярым последователем и исполнителем воли Апи-Даламы, и этот червь стал точить совет изнутри. Потому давно заученные слова звучали все чаще и чаще в закрытом кругу, чтобы никто не посмел пойти против устоев и общины.

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль