критика / Поиск по меткам
 

Разве редко в прошлом ставили

Мертвый идол Красоты?

Но одни лишь мы прославили

Бога жажды и мечты!

Подымайте, братья, посохи,

Дальше, дальше, как и шли!

Паруса развейте в воздухе,

Дерзко правьте корабли!

Жизнь не в счастье, жизнь в искании,

Цель не здесь – вдали всегда.

Славьте, славьте неустаннее

Подвиг мысли и труда!

Валерий Брюсов

Век девятнадцатый (и немного начало двадцатого) обладает для сегодняшнего читателя просто магической притягательностью. Эпоха научного и технического рывка, освоение планеты, фундамент технического и гуманитарного прогресса всех последующих десятилетий. И не важно, что эпоха отнюдь не была раем для большинства, не важно, что эти же десятилетия заодно взрастили в своих недрах сначала мировую бойню, а потом фашизм и атомную бомбардировку Хиросимы. Всё равно Викторианская эпоха для Англии или последние десятилетия существования Российской империи будут окутаны романтической вуалью, загадочно скрывающую женщину-эпоху.

Ты прав. Одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганьем —

Лишь два крыла.

 

Не спрашивай: откуда появилась?

Куда спешу?

Здесь на цветок я легкий опустилась

И вот — дышу.

 

Надолго ли, без цели, без усилья,

Дышать хочу?

Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья

И улечу.

Афанасий Фет

 

Литература, наверное, единственный род искусства, которое позволяет заглянуть и старательно обшарить даже самые потаённые уголки внутреннего мира человека. Даже кино, хо и балуется приёмом «озвучить мысли», всё равно внутренний мир человека передаёт косвенным путём, через жесты, мимику и внешние поступки. К тому же литература может себе позволить то, что запрещено науке – ставить эксперименты над людьми. Перенести действо в иные декорации. Фантастика же этим особенно привлекательна, ведь декорации могут быть причудливыми и экстремальными, способны показать скрытые в ином случае грани души. Вдобавок фантастика зачастую выступает в роли прорицателя – каким настанет день грядущий. Поэтому я люблю фантастику, поэтому я взялся читать роман Татьяны Хмельницкой «Манипулятор».

Итак, перед нами будущее. Не слишком далёкое и не слишком близкое. Не слишком приятное, но и не слишком мрачное. После очередной заварушки на Земле система управления превратилась в двухступенчатую – руководство стран-«квадратов» и Парламент Земли, чьи решения носят добровольно-принудительный характер. А над ними на орбите грандиозная станция «Абсолют», куда во время короткой, но

Свиваются бледные тени,

 

Видения ночи беззвездной,

 

И молча над сумрачной бездной

 

Качаются наши ступени.

 

Друзья! Мы спустились до края!

 

Стоим над разверзнутой бездной –

 

Мы, путники ночи беззвездной,

 

Искатели смутного рая.

 

Неверное только движенье,

 

Хоть шаг по заветной дороге,–

 

И нет ни стыда, ни тревоги,

 

И вечно, и вечно паденье!

 

Валерий Брюсов

 

Жанр постапокалипсиса (постапокалиптики) наверное один из самых молодых жанров в фантастической литературе. Причин тому очень и очень много. Это и то, что до девятнадцатого века земной шар касался необъятным, и лишь с развитием науки он уменьшился, потому-то читатель и смог придумать, осознать саму возможность катастрофы, которая захватит абсолютно все земли. Это и новые горизонты знания: наука принесла с собой совершенно новые страхи и угрозы. Это и резкое разделение городских и сельских общин, отчего вторжение жизни из-за за пределов ноосферы горожанина (а именно они составляли и составляют большинство читателей этого жанра) стала откровенно пугать… и так далее. Поэтому неудивительно, что едва фантастика оперилась, в ней появились попытки описать мировую катастрофу… Но так и заглохли, оставшись единичными произведениями (К примеру, роман Мэри Шелли «Последний человек» 1826 года вызвал негативную реакцию современников и был вскоре забыт). Не помогло жанру даже то, что к нему обращались такие признанные мастера, как Герберта Уэллса со своей «Войной в воздухе» или Джек Лондон с романом «Алая чума».

 

Сперва хотел сказать, что книга в целом мне не понравилась… а потом подумал — не понравилась в сравнении с чем? И вообще, что я знаю о современном русском фэнтези, которое издается? И каков «Ястреб халифа» будет в контексте?

Вот… подумал. А потом дочитал последние тридцать страниц — значимых, надо сказать. Самых значимых во всей книге. Не в плане сюжета — никакой уж такой круто интересной сюжетной развязки там нет — все довольно логично и потому ожидаемо. Но с точки зрения художественности, искусства, именно эти последние 20-30 страниц самые значимые в книге. И теперь…

Не так давно прочёл первый роман из цикла «Наследство одноглазой рыбы». Называется роман «Дети грозы» (вот ссылка на него). Названия говорящие, не так ли? Ожидаешь фентези, скорее всего довольно лёгкого, хоть и не без некоторой эпичности, и, конечно, юмора.

 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль