" Рвань"

РВАНЬ

Рассказ

Он сидел на высокой скале над бушующим морем. На его коленях лежал бинокль, а взгляд был устремлён на горизонт, откуда приближалась буря. Раскатистый гром проносился по небу, а молнии, как ломаные стрелы, впивались в пенистые волны. Кричали чайки, бились на ветру в поисках убежища на время невзгоды. И скалы и море и птицы дрожали перед стихией природы, несмотря на то, что они сами были частью её. Только Альберт не боялся надвигающийся грозы. Его тело било ознобом от слова «рвань». Ещё час назад он был весёлый и жизнерадостный, и казалось, что мир прекрасен и полон любви. В его родном курортном городе никто не обращал внимания на то, что его джинсы, видавшие виды, и кроссовки, с трудом походившие на обувь. ему не к лицу. В этой одежде он ходил с ранней весны до поздней осени, иногда ещё надевал футболку, которая была не первой свежести. Он не испытывал дискомфорта несмотря на то, что девушки косились на него и фыркали, когда он пытался с ними заговорить. Однако это его не задевало; но вот сегодня девушка, которая ему понравилась до безумства, назвала его «рвань». Это слово, как молния, пронзило его мозги. Впервые не зная, что ответить, он убежал с пляжа.

Он поднёс бинокль к глазам и посмотрел на пустующий пляж. То место, где его обозвали рванью, он запомнил хорошо, а ещё больше запомнил лицо той девушки. По всей видимости, она была приезжая и, скорее всего, с родителями. Хлынул дождь, словно из ведра, но Альберт его не ощущал. В мозгу пульсировало только одно слово: «рвань». Молнии сверкали по всему небу, гром не умолкал ни на минуту, но Альберт ничего кругом не замечал, только слышал, как с каждым ударом сердца отпечатывается в его мозгу слово «рвань». «Я её уничтожу, чего бы это мне не стоило! Отслужу в армии и найду её, обязательно найду. Я буду следить за ней каждый день и узнаю, где она проживает, а там можно узнать, из какого города она приехала, и даже её адрес. Она непременно пожалеет о сказанных словах», — он поднялся и пошёл сквозь грозу к своему ветхому жилищу, где его никто не ждал.

С тех пор прошло три года. Альберт отслужил и уже год работал в порту такелажником. Тогда ему так и не удалось узнать, где та девушка останавливалась и, естественно, адреса у него не было. А искать по всей России было глупо, и он почти уже забыл о том нелепом происшествии на пляже. Однако, если слышал слово «рвань», его передёргивало, и порой с трудом он удерживался, чтобы не набить морду тому, кто его произнёс. Это не имело значения, было это сказано в его адрес, или нет, и не важно было, кто это произнёс: женщина или мужчина. В такие моменты в его мозгу всплывало лицо той девушки, и он долго потом ходил как неприкаянный. Зарабатывал он неплохо, сумел облагородить дом, доставшийся ему от тётки пьяницы. Обзавёлся одеждой, предпочитал покупать самое лучшее, чтобы не чувствовать себя рванью. Но судьба-злодейка, как это водится, всегда преподносит коварство. Такая участь не миновала и Альберта.

Солнце стояло в зените, на небе не было ни облачка, и дул лёгкий солёный ветер с моря. Альберт шёл по набережной и заглянул в одно кафе, чтобы охладиться пивом. Друзей у него не было, так как он считал, что настоящей дружбы нет, и не может быть в принципе. От девушек успевал только отбиваться, ибо они теперь в нём видели красавца. Высокий, загар, отливающий бронзой, правильные черты лица и карие глаза. Каштановые волосы он носил короткие, что придавало его лицу мужественности и зрелости. Но с девушками он вёл себя холодно, а если и бывали краткие отношения, то только на одну-две ночи. Он взял пиво и сел за столик в углу зала. И тут вошла она в лёгком пляжном платьице, весёлая и кокетливая. Рядом с ней был парень; таких называют ботаниками, он вился возле неё, стараясь понукать всем её желаниям. За три года она расцвела и не походила на пушистого цыплёнка, словом, как говорится, кровь с молоком. Альберт замер и не мог пошевелиться; в его памяти запульсировало слово «рвань». Он прекрасно понимал, что она его не помнит, и убегать не было смысла.

Они взяли охладительные коктейли и сели через столик от Альберта.

— Аня, давай, не пойдём больше на пляж? Я устал, — взмолился парень, глядя на неё преданными собачьими глазами.

— Костик, ты помнишь, что сказал мой папа: выполняй все её желания.

— Ну, ты должна и меня понять. Неужели ты всегда будешь ссылаться на своего папашу генерала, — по всей видимости, парень не очень жаловал её отца.

— Костик, если бы не мой папа, ты бы сейчас ходил в кирзовых сапогах и спал со шваброй в туалете казармы, а не со мной, — она громко расхохоталась.

— Ладно, ладно, Аня пойдём на пляж, — парень как будто осунулся и сник.

— Да, и вспомни, что твой отец говорил, он хоть и не генерал, но майор тоже не последнее лицо в армии: Костя, мы доверяем тебе нашу принцессу, и ты должен её охранять и днём, и ночью. Ты сам подумай, пойду я сейчас одна, и ко мне пристанет какая-то рвань.

В голове у Альберта словно что-то взорвалось. Он схватил столик, швырнул его в сторону и выскочил из кафе.

Идя по улице, он покрывался потом, а в голове, как гром, гремело слово «рвань». Зайдя домой, он взял бинокль и отправился на скалу на любимое с детства место. Здесь много времени он проводил, любуясь закатами уходящих дней. Скала возвышалась над водой метров десять, а глубина была в этом месте приличная. Он с детства плавал, как рыба, и первый прыжок сделал со скалы в двенадцать лет. Пока он добрался до места, он успокоился и был полон решимости. Раздевшись, приложил к глазам бинокль. На людном пляже стоял гомон, и ветер иногда приносил обрывки фраз. Он увидел свою жертву неподалёку от скалы на краю пляжа. Её ботаник надул матрац и спустил на воду. Аня, как пава, зашла в море, окунулась и легла на надувной матрац, парень её оттолкнул, что-то сказал, и надувной корабль подхватило течение. Девушка, надев солнцезащитные очки, распласталась на нём, подставляя своё красивое тело под лучи солнца.

Альберт знал, что вскоре течение усилится и направится к скалам, и потом будет трудно выбраться обратно. Как правило, спасателям приходится идти на помощь таким легкомысленным отдыхающим. Он скинул с себя одежду, накрыл ею бинокль и приготовился к прыжку. Надо было выбрать тот момент, когда она ещё не будет чувствовать опасности, и спасатели не увидят, что она оказалась в опасной зоне. Набежала большая волна, потом отбилась от берега, и матрац швырнуло далеко от берега. Девушка, по всей видимости, была слишком самонадеянна, и не придала этому значения. Но раздался голос в рупоре: «Девушка, вернитесь, вы находитесь в опасной зоне!» Однако, Аня посчитала, что это явно относится не к ней, и продолжала блаженствовать. Следующая волна, более мощная, швырнула матрац очень далеко от берега. Взвыли сирены катера спасателей, и они направились на выручку безалаберной девицы. «Пора», — сказал Альберт и солдатиком прыгнул вниз.

Когда он всплыл и осмотрелся, то увидел, что девушка находится неподалёку и спиной к нему. Она, видимо, осознала всю нелепость ситуации, и во все глаза глядела на приближающийся катер. Альберт понимал, что утонуть ей не дадут, и можно было её как следует напугать. Он тихонько подплыл, схватился за матрац и крикнул: «Рвань!» и опрокинул девушку с её комфортного ложа. Она вскрикнула, замахала руками, но удержаться не смогла и, хлебнув воды, пошла ко дну. Альберт нырнул в сторону скалы. Вскоре он доплыл до места, откуда, имея сноровку, не трудно было забраться на свой наблюдательный пост.

На следующий день Альберт прогуливался неподалёку от пляжа в надежде увидеть Аню с её ботаником. То, что её спасли, он прекрасно знал, а сегодня решил посмотреть на неё, в каком она состоянии. Он присел на скамейку неподалёку от входа на пляж и всматривался в лица отдыхающих прохожих. Спустя некоторое время он увидел свою обидчицу и её ухажёра, который, истекая потом, тащил необходимые вещи для отдыхающей принцессы.

— Давай купим попить, а то жарко, — предложила Аня Костику, когда они поравнялись с павильоном «Прохлада».

— Давай, — согласился Костик и скинул сумку с плеча, положив её возле ног.

Альберт увидел пацанёнка лет десяти, который напомнил ему его самого в таком возрасте. Тот прогуливался неподалёку от павильона в надежде, что ему что-нибудь перепадёт. Альберт пальцем поманил паренька к себе.

— Чего тебе? — спросил чумазый, подойдя близко.

— Хочешь заработать? — спросил Альберт.

— Ты вроде взрослый, а глупый. Кто не хочет заработать?

— Вон видишь ту парочку у киоска? — Альберт показал на Аню и Костика.

— Ну.

— Я тебе хорошо заплачу, если ты подойдёшь и, подёргав её за подол, скажешь в лицо несколько раз «рвань».

— Этой курице, да в лёгкую! Давай деньги!

— Почему курице, она довольно приличная дама.

— Не-а. Она дура, и это видно издалека.

— Да ты философ!

— А ты думал! Давай деньги, и я пошёл, — паренёк протянул руку.

— Хорошо, давай, — Альберт вложил в руку парню две бумажки.

— Счас будет сделано, — паренёк ловко свернул деньги, и они таинственным образом исчезли в его шортах.

Альберт смотрел вслед парня. Тот, как хищник, ступал по бетону и словно готовился к прыжку. Сделав последний шаг, он дернул девушку за подол лёгкого платья, она повернулась, и он прокричал: «Рвань, рвань, рвань!». Видимо, сильно вошёл в роль или хотел честно отработать плату. Он ещё раз дёрнул за подол и побежал. Бретельки платья соскользнули с плеч и, пока Аня сообразила, в чём дело, она оказалась голая. Кто-то рассмеялся, кто-то выругался на выходку парнишки, а Костик, бедный, растерялся и не знал, что надо делать. То ли прикрывать наготу девушки, то ли поднимать платье.

— Придурок, поймай его! — завопила девушка и кое-как напялила на себя платье.

— А где он? — Костик посмотрел по сторонам, но ловить уже некого было.

— Придурок! — ещё раз крикнула Аня и, повернувшись, ушла не на пляж, а обратно.

— Аня, подожди! — Костик схватил сумку и побежал следом.

Альберт сидел на скамейке, улыбающийся и довольный, глядя на отдаляющихся Аню и Костика.

— Ну, что, я отработал деньги? — спросил паренёк, стоящий за спиной Альберта.

— А если бы тебя поймали?

— Не-а. Я же тебе говорил, она курица, а парень её лох.

— Может быть, — задумчиво сказал Альберт.

— А у тебя есть ещё деньги?

— Есть, ну и что?

— Может, ещё что-нибудь сделать?

— Как ты говоришь, не-а. Если ты мне понадобишься. я обязательно к тебе обращусь, — Альберт поднялся и пошёл по аллее.

Неделя выдалась трудной. Альберт работал иногда в две смены, когда появлялась такая возможность. Его сменщик заболел, и он с охотой оставался на вторую смену. В воскресенье он созвонился с одной знакомой девушкой и предложил ей сходить в ресторан; та с радостью согласилась. После сделанных небольших пакостей Анне он успокоился и надеялся, что у неё закончился отпуск, и больше их пути не пересекутся. Но, придя в ресторан с подружкой, Альберт удивился, когда увидел в лёгком подпитии Аню с Костиком. По всей видимости, они праздновали свой отъезд. Аня была шумной, раскрепощённой и раскидывалась деньгами. Неподалёку от весёлой парочки Артём заметил двух парней, которых знал ещё с детства; он с ними не дружил, но о их подвигах был наслышан. Те пристально наблюдали за весёлой девицей и, по всей видимости, имели свои планы насчёт неё. Когда Анна была уже в таком состоянии, что пыталась станцевать стриптиз, Костику с трудом удалось вытащить её на улицу. Альберт заплатил за ужин, а своей подружке сказал, что ему срочно надо уйти, оставив её одну коротать вечер.

— Давай, вызовем такси, — предлагал Костик Анне.

— Нет, я в последний вечер должна погулять по этому загадочному курортному городу. Мне интересно всё здесь: и их быт, и их, культура, и всё. Ты понимаешь это, ботаник? — она рассмеялась Костику в лицо.

— Аня, уже поздно, и я думаю, что небезопасно идти по чужому городу. Давай, вызовем такси!

— Ты сопляк и трус, а мой папаша ещё хочет меня выдать за тебя замуж. Пошёл вон, придурок! — она ударила его по лицу и пошла прочь.

— Аня, — только и сказал он и поплёлся следом, как побитая собака.

За этой сценкой наблюдал Альберт, но не только он один. Он видел, как знакомые ему парни, прикинувшись пьяными, обнялись и пошли следом за поругавшейся парой. Альберт прекрасно знал намерения этих парней, и нетрудно было догадаться, что будет дальше. Они виртуозы своего дела, а тем более они увидели девицу с немалыми деньгами.

Аня поносила Костиками последними словами, он что-то говорил в своё оправдание, хотя и не был ни в чём виноват. Так они прошли несколько домов и оказались в глухом проулке. В это время следовавшие за ними парни протрезвели и вмиг нагнали их. Одним ударом чем-то тяжёлым вырубили Костика, тот свалился в придорожные кусты, схватили девушку и потащили в подворотню. Она завизжала и начала обзывать их: «Рвань, вшивая рвань! Да как вы смеете, я вас уничтожу!» Но её угрозы не подействовали на хулиганов — они потащили её в подворотню.

Слово «рвань» подействовало на Альберта, как сигнал к действию. Он нырнул следом и вмиг оказался возле лежащей на земле девушки и срывающих с неё одежду парней. Они не ожидали, что кто-то может прийти на помощь девице. Альберт нанёс несколько мощных ударов, и молодчики, скуля и держась за челюсти, скрылись в тёмном дворе.

— Вставай, а то простудишься, — сказал Альберт и помог подняться Анне.

— Ты кто? — спросила девица, с восторгом глядя на своего спасителя.

— Неважно. А вот кто ты, я знаю.

— Откуда?

— Ты рвань. Вон, посмотри, ты вся оборванная.

— Ты знаешь, кого ты обозвал? — видимо, спиртное ещё не выветрилось, и она была агрессивна. Замахнувшись, она хотела ударить его по лицу. Но Альберт перехватил её руку.

— Ты рвань. А сейчас пошли смотреть, что с твоим рыцарем творится в кустах.

Костик весь в крови, держась за голову, пытался выбраться на дорогу из кустов. Альберт помог ему и понял, что скорую вызывать необходимо.

— Счастливо оставаться, — сказал Альберт, когда позвонил по мобильнику и указал место, где находится пострадавший.

— Но, если его заберут в больницу, мне придётся остаться, а у меня билеты на завтра.

— Он пострадал из-за твоей глупости. Так что, чего захотела, то и имеешь.

— Ты не можешь меня оставить одну с ним. А вдруг он окочурится? Ты обязан остаться.

— И всё же какая же ты рвань, — сказал Альберт и зашагал прочь.

Новая встреча Альберта с Анной произошла случайно в магазине. Прошло четыре дня, и он забыл обо всём. После того случая, когда он смог ей сказать, что она тоже рвань, у него на души стало легко, и он почувствовал себя свободно. Он удивлялся сам себе, как он мог так долго вынашивать месть на какую-то взбалмошную девицу. Теперь он злился на себя, что три года для него прошли в каком-то тумане, и он ничего кругом не замечал. Скорее всего, встречал и хороших девушек, но злость его гнобила, и он не интересовался их внутренним миром. Они были для него не более чем самки. «А чем лучше я? Я наверняка какой-нибудь девушке сделал больно и, скорее всего, она затаила обиду. Нет, теперь я буду более разборчив», — думал он. И тут он снова увидел её, но, к большому его облегчению, он уже не испытывал к ней ненависти.

— Привет! — поздоровалась Аня.

— А ты гуляешь? — холодно сказал Альберт и пошёл далее.

— Мне надо с тобой поговорить, — она схватила его за руку.

— О чём я могу с тобой разговаривать? У меня нет времени на всякую рвань, — он выдёернул руку.

— Я тебя подожду на улице, — сказала Аня и, развернувшись, ушла прочь.

Альберт дольше, чем нужно, задержался в магазине, надеясь, что она уйдёт, и ему не надо будет с ней разговаривать. Он никак больше не хотел возвращаться в прошлое. У него теперь была новая и, как он надеялся, интересная жизнь.

— Я должна с тобой рассчитаться, — сказала Аня, как только он вышёл из магазина.

— И чем же ты можешь рассчитаться, деньгами?

— Я ещё таких, как ты не встречала. Я хочу быть твоим другом; ты сильный, надёжный, не то, что другие.

— Слушай, девочка, ты несёшь какой-то бред. Мне не пятнадцать лет, чтобы дружить. Я таких, как ты даже … не хочу. Это тебе понятно?

— Но почему ты меня обзываешь рванью, хоть это можешь сказать?

— Боюсь, тебе этого не понять. Ладно, мне некогда, — Альберт пошёл прочь.

— Со мной ещё никто так не поступал, и я не позволю, что бы ты так грубо меня отталкивал, — говорила она ему в спину, но не отставала.

— Слушай, дурочка, раз ты хочешь меня отблагодарить, то ты сделаешь то, что скажу я.

— Надеюсь это не… — она не знала, что сказать дальше.

— Нет, твоё тело и деньги мне не нужны. Ты прыгнешь со скалы в море, — сказал Альберт первое, что пришло ему в голову.

— Со скалы? А это очень страшно?

— Насколько я понимаю, ты всегда брала то, что тебе хотелось. И теперь можешь получить общение со мной, но надо будет выполнить моё условие.

— Ты хам невоспитанный!

— Я не навязываюсь в твои друзья. Так что, если тебе скучно, то я буду ждать тебя… — он назвал место и время, где они должны встретиться.

— Хорошо, я приду.

— Да, своего ухажёра не надо брать.

— Он в больнице, и я теперь из-за него тут торчу.

— До встречи, глупышка.

Солнце уже почти коснулось горизонта, когда они добрались до облюбованного места Альберта на скале. Могучее тёмное море колебалось как желе, словно собиралось засыпать после трудного дня. Здесь солёный запах был более ощутим и придавал таинственности всему сущему в округе.

— Ну и красотище! — воскликнула Анна. — Я в этом городке уже второй раз, но даже не догадывалась, что тут есть такие места. Здорово!

— А почему ты сейчас сюда приехала? Насколько я понял, ты не из простых, и наверняка могла бы себе позволить выбрать более достойное место. К примеру, на Карибах, или Египет.

— Это мой папаша сказал, что нам надо с Костиком отдохнуть в небольшом курортном городке, где мы, по его мнению, сможем лучше понять друг друга перед свадьбой.

— Короче, пока папаша решает всё за тебя и, скорее всего, даёт тебе денег столько, сколько считает нужным.

— Типа того. Но он сильно заблуждается. Я всё равно всё сделаю по-своему. Когда я выйду замуж, то, получив своё наследство, буду им распоряжаться, как мне вздумается. Ждать осталось ещё не много. Правда, теперь из-за этого придурка свадьбу могут отложить, пока он не выздоровеет.

— Во всём виновата ты сама. Зачем было переться пешком по безлюдным улицам? — Альберт скинул с себя одежду и остался в одних плавках.

— А что он за мужик, что не смог защитить меня от какой-то рвани? — глядя на Альберта, она тоже скинула платье.

— Он не ожидал, что они на вас нападут, а я шёл сзади и всё видел.

— Но ты же смог им надавать!

— Да, ты выросла в тепличных условиях и думаю, что очень много не знаешь о реальной жизни. Бедный твой Костик! Если честно, то я ему не завидую.

— А чё это он бедный? Мы не любим друг друга, и вместе только потому, что ждём нашей свадьбы. Мы договорились, что, когда поженимся, все наши деньги поделим пополам и будем жить каждый своей жизнью, — она повернулась к Альберту и недвусмысленно посмотрела ему в глаза.

— Думаю, ты оставишь его с носом.

— Правильно, я заберу всё себе то, что дадут нам наши папаши.

— Да, коварна ты донельзя.

— Ты будешь моим мачо? — она потянулась руками к нему, чтобы обнять его за шею.

— Пока не стоит, — он отстранил её. — Со мной так не пройдёт, как с Костиком. Я не игрушка, и просто так ты меня не возьмёшь. Надо будет выполнять мои условия.

— Да, брось, давай, условия… У меня будут деньги, и я куплю любого, в том числе и тебя.

— Я же говорил тебе, что ты глупышка и рвань. В основном, рванью обзывают тех, кто нищий. А вот я считаю, что рвань — это те, у кого душа порвана на лоскуты, и никогда такой человек не узнает истину жизни.

— Я смотрю, ты больно умный. Ну, ладно, я готова сегодня выполнить твоё условие.

— Хорошо, — он взял её за руку и подвёл к краю скалы.

— Нет! — она дёрнулась назад. — Мне страшно!

— Это моё первое условие. Если не выполнишь, значит, мы распрощаемся.

— Ты какой-то глупый. Разве я тебе не нравлюсь? Да любой готов бросить всё к моим ногам, только бы я захотела!

— Во-первых, я тебе не любой. Во-вторых, такие, как ты, мне не нравятся, несмотря на их богатство. А в-третьих, пошла вон отсюда!

— Ну ты и хам! Ладно, я докажу тебе, что могу сделать то, чего ты хочешь.

— Докажи. Думаю, что слабо тебе, — Альберт смотрел на неё, как на ничтожество.

— Ах, так! — она разбежалась и прыгнула, закрывая ладонями глаза, словно это могло ей помочь. Делать такие прыжки, конечно, она не умела. Её крутануло в воздухе, она завизжала, а вскоре после громкого хлопка об воду умолкла.

Альберт подождал немного и, поняв, что она не всплывёт, шагнул со скалы. Ему быстро удалось обнаружить её под водой. Он схватил её за волосы и потащил на поверхность. Она, видимо, хлебнула много воды и не подавала никаких признаков жизни. Он дотащил её до небольшого выступа в скале, затащил туда и стал откачивать воду, перегнув через колено. Сделал несколько правильных движений, и вода фонтаном вырвалась изо рта Анны.

— Хвалю, — сказал Альберт, когда она открыла глаза.

— У меня печёт весь левый бок, — она попробовала его коснуться, — больно.

— Конечно, больно. Ты ударилась им об воду, от такого неудачного падения тебя оглушило; ты хлебнула воды и пошла ко дну.

— Ты так об этом спокойно говоришь. А если бы утонула?

— Ну и что? Об этом знал бы только я. А твоё тело благополучно съели бы рыбы. И не было бы больше плохой Анны на земле.

— Ты придурок! — она ударила его по щеке.

— Значит, я должен поступать, как придурок, — он столкнул её в воду.

Она тут же вынырнула, отплёвываясь и ругаясь на чём свет стоит, с трудом забралась на выступ.

— И что ещё я хотел сказать на прощанье. Однажды, обронив слово невзначай, можно сломать человеку жизнь.

— Ты к чему это?

— Запомни эти слова, думаю, что они тебе очень пригодятся в будущем. А сейчас прощай, — он, как обезьяна, пополз по известному ему маршруту вверх.

— Ты не имеешь права меня тут оставлять, — завизжала Анна, но уже темнело, и она последовала за ним.

Альберт оделся и дожидался, когда выберется Анна. Страх придаёт человеку такую силу, что можно просто диву даваться в обычной ситуации. Анна выбралась и, обессиленная, упала на землю.

— Прощай, рвань, — сказал Альберт.

— Ты меня здесь не оставишь! Ты не имеешь права!

— Я убедился, что ты сильная женщина, и с этой ситуацией тоже справишься. С тобой рядом я находиться не хочу, ты мне не интересна.

— Как тебя хоть зовут?

— Видишь, ты настолько эгоистичная и самовлюблённая дура, что даже не спросила моего имени. Но я тебе скажу, может, в будущем будешь вспоминать мои нравоучения. Я Альберт, запомни, — он развернулся и побежал вниз по склону.

Москва, Курский вокзал, лето 2013г.

Альберт вышёл из вагона и направился по перрону к выходу в город. Уже пять лет он занимался бизнесом, в который влился чисто случайно. В своём городке он однажды познакомился с женщиной, которая потом оказалась владелицей автосервиса. Её муж погиб, а она не очень разбиралась во всех тонкостях такого рода занятий. Она предложила на выгодных условиях Альберту помогать ей. Близких отношений у них не было, что и сопутствовало процветанию бизнеса. Альберту часто приходилось ездить в Москву по делам. Возле входа в вокзал он увидел спившуюся женщину в каких-то лохмотьях. Альберту показалось лицо очень знакомым, и он замедлил ход.

— Альберт, — с удивлением сказала бомжовка.

— Да, а ты? Не может быть. Анна? — чего угодно, но такого он не ожидал. Сквозь грязные морщины проскальзывала былая красота. Он не верил своим глазам, что за пять лет так можно было истрепаться. Однако женщины очень быстро спиваются, и Аню тоже это не миновало.

— Видишь, кто я теперь, — с её глаз покатились слёзы.

— Тебя Костик бросил?

— Нет, это я его бросила, потом загуляла так, что земля под ногами горела. Отец умер, я всё спустила в казино и ресторанах, а теперь вот, — она вытерла грязной ладонью слёзы.

— Всё правильно, сколько верёвочке не виться, а конец будет.

— Ты можешь мне дать денег? Мне уже никто не даёт, — она, как попрошайка, протянула согнутую ладошку.

— Дам я тебе денег, — он достал бумажник и, не считая, сунул её в руку купюры. — Тут тебе хватит и на еду, и на то, чтобы помылась. А то ты такая рвань, — не озираясь, он зашагал по своим делам.

Г. Горный.

31.01.2014